Thira Rheine Darkshadow

http://s009.radikal.ru/i309/1208/c4/3aecfb5a25c3.jpg

Сперва смотреть сюда
Важно: к 1 главе
Важно: ко 2 части

«Ночь – время свершений.
Именно поэтому
последователи нашего ремесла
предпочитают творить во тьме…»
Квен'Тал Даркшадоу

Глава первая. Лилия среди шипов.

Скрытый текст

http://gyazo.com/412e872cac566af0f85bdae496ab4512.png
Theme

Проливной дождь кончился уже как несколько часов. Влажная земля отдавала свой сырой запах, который дурманил разум, смешиваясь с ароматом слегка притоптанной травы и пыльцы, так неосторожно смахнутой бабочкой с цветка. Теперь высоко в небе стояла полная луна, разливая вокруг себя тихий шепот, убаюкивающий лениво мерцающие звезды. Заросли осоки, словно ожившие, ведали ночному миру очередное предание о минувших днях.
Лес всегда прекрасен именно в это время. Но не для тех, кто бежит от судьбы и наказания. Их было несколько… Элегантные фигуры, кошачья грация, легкая, словно утренний ветерок, походка, остроконечные уши и сияющие арканным пламенем глаза. Четверо мужчин и одна женщина. Они то еле слышно ступали по поросшим мхом валунам, постоянно оглядываясь, словно искали в ночи что-то, что знали только они, чего боялись только они, то переходили на бег, прячась за мощными стволами деревьев. Тихий вскрик… Дрожь паники прошлась по группе эльфов: женщина оступилась и рухнула в траву, схватившись за живот. Ее протяжный стон заставил пару уединившихся светлячков со стрекотом соскользнуть в тень камней и стихнуть.
- Рейне! – один из эльфов судорожно выдохнул женское имя и бросился к женщине, приподнимая ту за плечи. – Только не сейчас… До ближайшей деревни осталось совсем немного… Потерпи, прошу!
Мольба в его голосе сотрясала пространство. Он жалобно смотрел в глаза жене, что-то невнятно бормоча. Эльфийка, казалось, теряла сознание, лицо покрылось испариной, зубы были плотно стиснуты, но сквозь них прорвался очередной невыносимый стон, резко перешедший в крик боли. Ее рука судорожно впилась в плечо эльфа.
- Квен… Я… Н-не могу больше терпеть… - еле выдавила квель’дорейка. Слова ее мешались со стонами. – Прости…


- Ради ее же блага, Рейне…
Мужчина стоял на коленях подле набитого соломой тюфяка, на котором лежала бледная черноволосая женщина. Он крепко сжимал ее руку, второй убирая прилипшие к взмокшему лбу пряди.
- Квен… О чем ты говоришь… - едва ли не плача отозвалась Рейне, левой рукой стиснув ворох простыней, в которые был укутан комочек живой плоти, то и дело ворочавшийся, - Как я могу оставить здесь свою дочь, Квен, нашу дочь… Ты бредишь... – она попыталась вырвать свою руку из его пальцев, но вместо этого лишь устало вздохнула.
- Рей, я знаю. Прошу, не надо мне объяснять. Но ты представляешь, что ждет ее, останься она с нами? Мы беглецы. Мы без пяти минут трупы… Тела… Мы сами выбрали свою судьбу, но я не желаю, чтобы наша дочь слепо ступала по этим запятнанным горечью потерь следам, - в неверном свете огарка свечи глаза квель’дорея блестели. Он не имел права плакать. Он должен был быть твердым. Уверенным. Сильным. Опорой для своей любимой. Дочери и супруги.
Вместо ответа Квен’Тал лишь услышал то, как почти беззвучно заплакала Рейне.
- Хорошо…
Как же тяжело далось ей это слово! Этот приговор! Они только что подписались на то, что никогда больше не увидят своё дитя. Неужели они так долго ждали этого дня, чтобы в одночасье отказаться? Повороты на петляющей жизненной тропе зачастую невозможно ни предугадать, ни объяснить. Смирение. И спрятаться негде…
То была полуразвалившаяся хибарка где-то в глуши леса. Им все же удалось добраться до нее, прежде чем у Рейне начались роды. Тут не было никого. Лишь лохмотья прошлого: выцветшие картинки в изломанных рамах, прогнивший во многих местах деревянный пол с выеденными молью ковриками, камин, забившийся в угол и заваленный грудой хлама. От всего этого чувство обреченности у эльфов только усилилось.
- Квен… - один из беглецов осторожно подобрался к несчастным супругам и откинул капюшон. Прямой взгляд свидетельствовал о его решительности и бескомпромиссности, - Нам нужно идти. Носилки для Рей мы приготовили. Здесь есть деревушка в нескольких милях. Мы заглянем туда, чтобы…
Фразы он не договорил.
- Спасибо, Ниэллон, - глухо выдавил Квен’Тал, даже не повернувшись к говорившему. Его ссутуленная спина и опущенная голова давали понять, что эльф потерян.
Бросив короткий, но сочувствующий взгляд на Рей, Ниэллон вышел из комнатки, оставляя пару наедине. Им нужно было примириться с роком судьбы.
Рей села на тюфяке, поудобнее перехватив спящего ребенка. Её взгляд… Такой взгляд может быть только у матери. Любящий. Ласковый. В нем читалась готовность на любые жертвы ради жизни, которая была подарена крохе меньше года назад. Женщина сдержала слезы, вымученно улыбнувшись мужу:
- Она красивая…
- Она похожа на тебя, - эльф взял лицо жены в руку и осторожно поцеловал, - Тира Рейне Даркшадоу… - мечтательно проговорил он, смакуя звуки, которые тут же растворились в пространстве, став прошлым. – Нам нужно уходить, любимая, - с едва скрываемой горечью оборвал Квен’Тал миг счастья, поднимаясь на ноги. – Нил нашел деревню. Это хорошо, - заметив выражение лица Рей, он тут же крепко обнял ее с ребенком и прошептал, - Я обещаю: все будет хорошо. У нее будет все, я уверен. Все, кроме проблем. Мы всегда сможем найти ее. Клянусь своей душой.
Рейне снова не ответила. Отпустив эльфа, она встала. Слабость во всем теле нехотя распустила путы, дав возможность квель’дорейке передвигаться. На улице их ждали остальные. Ниэллон еще с одним эльфом, которого все звали Пауком, помог Рейне забраться на импровизированные носилки. Тира продолжала безмятежно посапывать теперь уже в руках отца.
- Квен. Смотри… - Ниэллон подозвал черноволосого к себе, указывая рукой куда-то вдаль, - Там огни – значит, деревушка. По моим подсчетам мы уже где-то недалеко от Дарроушира. Возможно, это он и есть. Квен, ты меня слушаешь?!
Ниэллон дернул друга за ухо, возвращая того на грешную землю. Взгляд отца ребенка, рассеянно блуждавший по фигурке жены, тут же обрел твердость.
- Слушаю, Нил. И слышу. Да, хорошая мысль, дружище. Спасибо… - квель’дорей натужно улыбнулся, похлопав лучника по плечу. – Оставим ребенка там, а дальше двинемся вниз по тракту, через мост. Имп знает, куда нас приведет дорога, но нужно убраться подальше…
Эльф говорил обо всем этом с таким безразличием, будто речь шла об обыденной вещи, а не о жизни дочери. Ниэллон не стал удивляться. Он знал, что сейчас испытывает его друг, и был горд за него: за то, как он стоически выдерживал один удар за другим, за то, что он не позволял себе сдаться. Лучник покивал и отошел к суетившимся с Рейне Пауку и Кроносу, чтобы передать план действий. Квен же остался стоять на холме, крепко стиснув зубы. Он все исправит. Он пообещал себе и любимой.
Спустя половину часа группа медленно двинулась дальше, оставляя позади себя воздух, наполненный чувством боли и скорби. Снова припустил несильный дождь, но даже небесам не удалось смыть налет печали, сковавший сердца пятерки.


Дарроушир был ничем не примечательной деревушкой. Простые дома, пара хлевов, большой крытый загон для лошадей, таверна, да и, пожалуй, все. Крохотное кладбище находилось за домишками вне поля зрения. Лучи предрассветного солнца неуверенно пробивались сквозь свинцовую толщу ночного покрова.
Словно тень, укутанный в плащ Ниэллон скользнул за один из домов, швырнув в окно камень. В утренней тишине звон битого стекла показался слишком громким. Прячущиеся в деревьях эльфы разом вздрогнули. Рейне прижала Тиру к себе покрепче, принявшись что-то нашептывать девочке, крохотные пальчики которой уверенно вцепились в ворот робы матери. Женщина подарила прощальный поцелуй дочери, после передав ее отцу. Квель’дорейка медленно осела на траву, давясь тихими всхлипываниями. Ее узкие плечи то и дело дергались, дрожь от них рябью расходилась по миниатюрной фигуре. Кронос – ее двоюродный брат – крепко обнял женщину. Слова были лишними.
Камень, пробивший окно, глухо ударился о пол. Дом вмиг ожил: недовольные вскрики прорезали утреннее марево, топот ног по ступеням и, наконец, распахнувшаяся дверь, на пороге которой возник светловолосый квель’дорей. В руке он держал некое подобие винтовки. Эльф уловил нарочно неосторожное движение Ниэллона, скользнувшего из-за дома в лес, и помчался за ним, выкрикивая ругательства. Тем временем Квен’Тал проскользнул к порогу, бережно уложив дочь, укутанную в плащи, на ступени. Он знал, что не должен смотреть на нее, но удержаться не смог. Эльф застыл над Тирой, осторожно проведя пальцами по мягкому бледному личику. Девочка медленно открыла большие глаза, внимательно посмотрев на отца. Мужчина закусил губу. Секундное промедление могло стоить им всем слишком дорого. Бросив клочок пергамента рядом с дочерью, он сорвался с места. Он не успел… Нет, за ним никто не кинулся вслед, но чуткий слух обернулся проклятием: он услышал детский плач. Плач его дочери.
Этот звук еще не раз отзовется в его памяти.

[свернуть]

--Конец вводной части--

Глава вторая. Паучья Королева.

Скрытый текст

http://gyazo.com/86d9c9375fec87f9c1de254791454479.png
Theme

Мягкую темноту под потолком, плавно переходившим в крышу башенки, нарушало тусклое свечение голубоватых точек, словно застывших в воздухе, на стенах, в углах крохотной затхлой комнатушки. Иногда легкое дуновение сквозняка, пробиравшегося в трещины между досками, тревожило огоньки, и те тотчас оказывались выше на несколько ладоней. Другие раскачивались, подобно маятнику. Третьи скользили по полу, пытаясь укрыться в углах.
То было странное, поистине волшебное царство. И этим царством заправляла самая что ни на есть Королева.
Она была умна, красива, доброжелательна к своим верноподданным. При виде нее они сбегались в самый центр, приветствуя свою повелительницу возбужденным стрекотанием. Полтора-два десятка светящихся точек выстраивали самые разнообразные фигуры. Для них то было вовсе неосознанно, но мудрая Королева восьми лет отроду видела в этих символах тайные послания о будущем.
Сегодня маленькая повелительница сама сидела в самом центре, со всех сторон окруженная светящимися восьмилапковыми тельцами. Тира любила пауков, как любой другой ребенок любит свое домашнее животное, с которым рос. У всех них были имена, их юная леди никогда не путала. Темные прядки волос колыхались, повинуясь волшебному ветерку, создаваемому каждым пассом руки.
Так она играла. Она не любила игрушки – в них не было жизни, - с прочими детьми же доверительных отношений не возникло. Галдящей стайке мальчишек и девчонок эльфийка предпочитала молчаливую компанию загадочных созданий, обосновавшихся на чердаке. Прочее время она проводила за книгами или слушала рассказы отца о сокрытых в глубинах леса тайнах. Мать учила ее рукоделию.
Большие глаза девочки внимательно изучали потолок, под которым проплывали пауки, маленькие и большие. Она застыла в подобии позы лотоса и пересказывала живым огонькам то, что только вчера услышала от отца.
- Егеря поговаривают, что глубоко-глубоко в чаще видели паука. Нет, не простого! Вы маленькие. А тот паук был размером с весь этот чердак! Представляете! Огромный! – Тира активно жестикулировала, разгоняя крохотные частицы пыли. Те кружились в неровном хороводе и мерцали всеми цветами радуги, попадая в седой луч света, пробивавшийся через затертое оконное стекло под самым потолком. – Они назвали его Матка. Вот ведь странное имя. И вовсе не для паука, - она недовольно надула губы, будто этот факт был оскорбительным не только для твари, но и для нее самой. – А вы бы хотели с ним познакомиться? Вдруг он ваш, м-м-м, как же это… Предок!
Остроухая замолчала, кивая. Со стороны могло показаться, что она выслушивала ответ, хотя в помещении царила тишина, лишь изредка нарушаемая поскрипыванием половиц на нижних этажах. Но Тира-то знала, что пауки ей отвечают. Они говорили все вместе и одно и то же, делились с ней своими бедами и знаниями.
Луч солнца сместился немного в сторону, выходя из зенита. Это значило, что скоро Тире нужно было спускаться на обед. Она уже поднялась на ноги и принялась отряхиваться от пыли, когда посторонний звук заставил ее замереть.
- Помоги мне.
На малышку накатила небольшая волна магии со странным привкусом. Кожа Тиры покрылась мурашками от озноба. Температура вдруг ощутимо понизилась, но девочка и не думала убегать. Хмурясь, она всмотрелась в самый темный угол чердака.
- Помоги мне… - повторил вновь загустевший воздух теперь еще более отчетливо.
- Кто ты? – сердитый голос девочки звучал так, как и должен был звучать голос повелителя, обнаружившего незваного гостя в своих владениях. – Что тебе нужно? Покажись!
Но снова лишь прозвучал этот полный скорби и боли призыв.
- Помоги мне.
Пауки разбежались кто куда, окрасив свои укрытия то гаснущим, то вновь набирающим яркость свечением. Тира крепко сжала кулачки, готовая защищать свой угол.
- Я не сумею тебе помочь, пока ты не объяснишься!
От дальней стены под окном отделилась тень. Ее расплывчатые очертания никак не могли принять окончательную форму. Тень колыхалась, бурлила, при этом повторяя одно и то же. От нее веяло тысячелетней тоской одиночества. Неожиданно она словно исторгла саму себя из своего эфирного тела. О хлипкий пол с отвратительно чавкающим звуком ударилась конечность, походившая на обычную человеческую руку, от которой по доскам разлетелись густые черные капли. Растягивая свой теневой кокон, наружу рвалось лицо, перекошенное маской страдания.
- Ми… зерат… Помоги мне… Впусти меня… Мизерат…
Сердце в груди Тиры подскочило к самому горлу. Она инстинктивно дернулась назад, но вместо двери нащупала лишь стену. Паника, заморозившая ноги эльфийки, теперь забиралась все выше. Девочка старалась не поддаваться, вспоминая слова отца: «Если ты встретишься с диким зверем, ни за что не давай ему понять, что ты боишься. Ни за что не поддавайся этому чувству. Он почует это и станет победителем.»
- Мизерат? Так твое имя? – она проглотила колючий ком страха и даже сделала шаг вперед.
- Мизерат… - бездумно повторила тень. – Впусти меня. Я так одинок…
Наконец кокон был разорван, превратившись в дымчатый балахон существа, корчившегося на полу. От него к потолку уходили угольно-черные завихрения, постепенно заполняя комнату. Тира испытывала то мучительное ощущение, когда во время дурного сна ты силишься проснуться, но никак не можешь распахнуть глаза. Тень билась в попытках приподняться на руках, но падала вновь и вновь, ударяясь о половицы все с тем же омерзительным звуком. Девочка же не могла и шелохнуться. Ее взгляд был прикован ужасом к картине самоистязания. Когда наконец «гостю» удалось опереться на руки, Тира поняла, что нижняя часть его туловища представлена тем самым темным дымом. Истекая зловонной черной жижей, существо, явно испытывавшее непостижимую боль от каждого движения, зашлепало по направлению к Тире. Все быстрее и быстрее. Все ближе и ближе. Девочка, не выдержав, зажмурилась и закричала, урываясь руками.
- Жжется…
Хрип, раздавшийся почти возле самого уха Тиры, заставил ее открыть глаза. Она все еще тяжело дышала, вжимаясь в стену, будто та могла поглотить ее и защитить. Но защитило ее другое. Изуродованное муками лицо тени находилось всего в нескольких сантиметрах от эльфийки. А между ними, едва заметно мерцая, вырос магический барьер. Тира медленно опустила взгляд себе под ноги. Пауки сгрудились у носков ее туфелек. Сияние, которым когда-то она их наделила, тускнело с каждым мгновением, отдавая подаренную магию на поддержание барьера. Тень бессильно отползала назад, издавая немые крики, перемешанные с шипением. Клубы дыма заворачивались, ужимая тело чудовища, имматериальные когти царапали пол, стараясь отсрочить свое изгнание из реального мира.
- Прочь! Вон! – закричала девочка, не задумываясь вытянув руки вперед с одним желанием: усилить барьер. Слезы текли по ее щекам не только от страха. Она видела, как пауки, отдавшие всю свою силу, откидываются на спину и судорожно поджимают лапки, дергаясь еще даже некоторое время после смерти.
Тира отстояла свое царство, но ценой жизней большей части преданных существ. Исторгнув саму себя, тень сама себя и поглотила. В воздухе остался лишь темный шлейф, быстро развеявшийся ветерком с улицы, распахнувшим окошко. Обессилевшая от испуга, Тира медленно осела на пол и провалилась в беспамятство, едва утешенная теплым прикосновением солнечного луча.

[свернуть]

Глава третья. Шаг в бездну.

Скрытый текст

http://gyazo.com/1923b33aa181770ab1c3bb08568e4a85.png
Theme

Стрелка часов сдвинулась еще на одно деление. Это было понятно по тому, как громогласно прошуршал тонкий кованый металл узорного указателя по матовому полотну, на котором искусный мастер когда-то выгравировал обозначения часов и минут. Тишина затопила собой задрапированную сине-фиолетовым бархатом комнату. Даже гуляющий по полу сквозняк забился куда-то под кровать, где и смолк. Из распахнутого настежь окна не доносилось ни звука, будто ночной мир покорился неведомой воле, приказавшей хранить молчание. Легкий газовый тюль немо вспорхнул, выпуская во внешний мир порыв прохладного воздуха, покинувшего свое прибежище.
Стрелка часов сдвинулась еще на одно деление. Сон к ней сегодня так и не пришел. Уши закладывало, а зрение то и дело заволакивало темной пеленой от недостатка чувственных восприятий. Моргнула. Комната вновь приобрела прежние очертания, хотя линии и углы оставались слегка размытыми. Она почти не дышала, пытаясь заполнить пустоту внутри себя редкими ударами сердца, что гулко отдавались во всем теле.
Приглушенный тик со вздохом оборвался на полпути к следующему часу. Это нарушение закономерности заставило Тиру повернуть голову вправо. Стрелки часов замерли словно в ожидании чего-то. Эльфийка прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Выдыхала она уже тихими всхлипываниями.
Стиснутые зубы, сжатая в руке простынь, ногти, впившиеся в нежную кожу. Даркшадоу силилась заглушить тот предсмертный агонизирующий вопль внутри себя, что до сих пор звенел в ее ушах. До этого дня бессонница настигала ее лишь тогда, когда наружу всплывали детские страхи: темные помещения, пауки, чердаки… Но сегодня все обратилось в прах.
«Это моя вина.»
Все началось полгода назад.


Для юной девушки, чья душа еще не была запятнана жизненной прозой, чьи мысли были светлы и романтичны, он стал кумиром. Грива огненно рыжих волос, аристократический профиль, руки творца. Архитектора. Именно так они стали называть его впоследствии. Магистр академии Фалтриена – Эйфестер Беркан. Его отточенный ум, уверенность в себе и в едва ли не догматической истинности своих знаний завоевали сердца студентов-магов. То утро стало для Тиры самым волшебным. И самым ужасным
- Кто это? Ты его раньше видела?
Этот вопрос вырвал магессу из забытья. Рядом с ней сидел юноша в форме студентов мастерской ступени. Очарованный вздох так и замер на ее губах, когда она наконец взглянула на Шейдена Маэтилла. По его вопрошающему взгляду чародейка поняла, что что-то упустила.
- Прости, что?
- Ох… И ты туда же… - мрачно закатив глаза, пробурчал эльф. – Я спросил, встречала ли ты этого павлина раньше?
Тира ухмыльнулась и отвернулась от однокурсника. Ее взгляд снова был прикован к блистательному Беркану.
- Нет, Шейд. Если бы встречала, то уже давно бы заарканила.


Группа Тиры считалась продвинутой и на данный момент состояла из семи магов, сравнительно недавно начавших постигать высшие таинства. Сюда попадали или дети богатых родителей, или обладавшие истинным талантом. Тира и Шейден относились ко второй категории. Хорошими друзьями они стали с самого момента их знакомства. Родство их душ объяснялось не только скромным происхождением, но и схожими взглядами на мир, привычками. В чем-то они даже были похожи внешне, потому нередко их принимали за брата и сестру. Шейден оставался верным товарищем, даже когда порой слишком капризная Тира переходила все рамки дозволенного хамства. В свою очередь чародейка терпела абсолютно критический подход Маэтилла ко всем ее ухажерам.
Семеро магов в группе, несмотря на все различия, сложились в отличную команду. Здесь каждый занимал свою определенную нишу, что повышало их и без того немалый потенциал. Ролан Фламме, как и лежало у него на роду, с фантастическим проворством укрощал огонь, что само по себе уже было отличительной чертой. Марисса-Эстель Луксуриан – единственный ребенок в семье, - при всем легкомыслии в повседневной жизни без труда зачаровывала вещи. Солейл Совилион, «Солнечный зайчик», как в шутку его называли товарищи, был успешен в своем стремлении быть похожим на Великого Магистра Роммата – лучшего иллюзиониста во всем Азероте. Близнецы Лия и Люций Голденфрост отдались классической школе магии льда, выказывая почтение традициям. Тира и Шейден искали себя в паутине арканной магии, порой даже слишком углубляясь в ее секреты.
Они были молоды и полны энтузиазма. Именно поэтому совет архимагов решил утвердить кандидатуру Эйфестера Беркана в качестве куратора. Когда магистр впервые оказался в их узком кругу, они поняли, что теперь могут назвать себя одним целым. Беркан умудрялся быть их наставником и другом одновременно. Их силы распускались подобно бутону цветка, разбуженного каплями утренней росы.


Пасмурные дни в Квель’Таласе были большой редкостью. Вечная весна владела северной жемчужиной Восточных Королевств, но в тот день погода стояла воистину дрянная. Сизый дождь остервенело барабанил по витражам аудитории.
Послеполуденные часы в этой группе отводились под самостоятельные занятия, потому каждый был занят своим делом, не смея нарушать сосредоточенное молчание пустым сотрясанием воздуха. Погода придавала всем собравшимся слегка сонливый вид. Единственным ярким пятном оставался магистр Беркан, внезапно вскочивший со своего кресла. Он хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание мастеров-магов.
- Не спать! Не спать! Люц, такими темпами ты скоро вместо травяного чая кислоты хлебнешь! Ролан, ты подпалил Шейду загривок! Марисса! Лия! Что вы добавили в свое варево?! Воняет, как от полуразложившегося енота! Тира!..
Магесса встрепенулась и резко встала с диванчика, на котором удобно устроилась с парой десятков манускриптов, повисших в воздухе. С грохотом тома посыпались на пол.
- Да, магистр? – Даркшадоу одновременно пыталась и смотреть, и не смотреть на Беркана. От этих попыток она лишь еще больше сконфузилась.
- Все в… порядке, - выдохнул Беркан, понимая, что не может найти повода для замечания. Но нашелся он быстро. – Было! Пока ты не потеряла концентрацию и не уронила ценнейшие книги! Да! А ну сядьте поближе, я хочу с вами поговорить.
Не дожидаясь самостоятельной реакции от своих студентов, Беркан каждого за шкирку приволок к мягким напольным подушкам, раскиданным вокруг его кресла, и рассадил в произвольном порядке, а после вернулся на свой «трон». Некоторое время он пристальным взглядом изучал каждого квель’дорея, пыхтел чему-то своему, теребил подбородок и всячески ерзал на месте.
- М-милорд? – осторожно начала Лия.
- Тш-ш-ш! Тихо! Молчать! Я думаю. Да… Хорошо. Ладно.
Эйфестер наклонился вперед, а студенты в свою очередь подались к нему, желая внимать его словам. Когда Беркан заговорил, голос его понизился до заговорческого шепота.
- Пару недель я думал, говорить вам это или не говорить. Мы с вами знакомы всего три месяца, потому я не могу с уверенностью сказать, насколько доверительно вы относитесь ко мне…
По группе тотчас же прокатились протестующие возгласы. На лице магистра заиграла улыбка-ухмылка, но все же он поднял руку, призывая к спокойствию.
- Дослушайте меня, обещаю, когда вы обо всем узнаете, вы не пожалеете. Все дело в том, что вы здесь занимаетесь ерундой. Откровенной, бесполезной и бессмысленной ерундой. Вы слишком хороши для этого, понимаете? Я прекрасно вижу, что вам и самим уже осточертело быть просто магами. И я знаю, что прав. Я читаю это в ваших глазах. Отриньте сомнения. На пути к истине преграды не должны вас смущать.
Беркан соскользнул с кресла на пол, оказываясь в кругу студентов. Его взгляд, сейчас полыхавший пламенем, способным растопить заснеженные льды Дун Морога, проникал в самую душу.
- Я хочу дать вам великие знания. И не будет для меня большей радости, если вы примите их. Обещайте, что примите.
Снова заговорить получилось не сразу. Все семеро были крайне удивлены такой пылкости своего наставника. Блеск в его глазах сперва заставил их усомниться в правильности предлагаемого, но, как известно, нет большей силы, чем знание.
- Я готов, - решительно кивнул Шейден, сжав плечо Тиры. – Точнее… Мы готовы, - он вопросительно взглянул на названую сестру.
- Верно, - кивнула квель’дорейка, глядя на Маэтилла. – Мы готовы, магистр.
- Большая честь для нас быть избранными, - в унисон проговорили близнецы Голденфрост.
- Солейл? Марисса-Эстель? Ролан? – Беркан выжидающе смотрел на троицу, с пару мгновений назад беззвучно обменивавшуюся ментальными изречениями.
- Магистр, страх перед неизведанным - хорошо известный страх. Но лишь желание избавиться от этого гнетущего чувства толкает нас вперед – к новым звездам, - отпрыск семьи Совилион втянул носом воздух. – Почтем за честь.
Всегда самым трудным становится первый шаг, но все трудности окупаются сторицей, когда ты знаешь, что не один. Они улыбались друг другу, улыбались возможному будущему, пока еще сплетенному из одних только вероятностей, улыбались наставнику, который нашел в себе смелость открыться им и позволил им открыться себе.
- Я в вас ни секунды не сомневался, - Беркан буквально пылал изнутри. – А теперь… Я раздам вам задания. На работу я выделяю три месяца, также у вас появится доступ в закрытые секции библиотеки. И не болтайте много. Вы единственные, кому я могу доверить это.
Эйфестер быстро раздал эльфам запечатанные конверты. Странная улыбка, мерцавшая на его губах, заставила студентов почуять подвох.
- Магистр, а они точно не взорвутся, когда мы их раскроем?.. – Марисса неуверенно переводила взгляд с конверта на наставника.
- О, леди Луксуриан, - Беркан расплылся в самодовольной улыбке и отпустил зловещий смешок. – Вы все узнаете, когда вернетесь в свои комнаты. А пока… Бегом к алхимическому столу, лентяи!

[свернуть]

Глава четвертая. За чертой безумия.

Скрытый текст

http://gyazo.com/e04936d4c8fffb4d6ca60ba7fa5ae8dd.png

Когда всплеск эмоций постепенно начал сходить на нет, Тира встала с постели и побрела к ночному столику. В комнате им не разрешалось хранить алкоголь, но это нисколько не помешало чародейке припрятать бутылку крепленого бренди. Осушив один стакан залпом, эльфийка сделала несколько судорожных вздохов, промокнула лицо влажной салфеткой и плеснула себе еще.
В легкой ночной рубашке она забралась на подоконник и прильнула горячей щекой к холодной оконной раме. Пульсация в висках утихла, позволив девушке навести хоть какой-то порядок в голове, хотя, казалось бы, в сложившихся обстоятельствах это едва ли было возможно.
Утро не спешило приходить, но внутренний хронометр подсказывал Тире, что до рассвета осталось совсем немного. Сейчас остаться наедине со своими мыслями было равносильно медленной извращенной пытке, но никого не оказалось рядом, чтобы облегчить ее муки. Только безмолвная ночь и почти полная бутылка бренди.

Шейден и Тира укрылись в беседке, опутанной виноградными лозами. Здесь веяло приятной прохладой, сладко пахло зрелыми плодами, а умиротворяющее жужжание майских жуков заполняло воздух. Эти двое всегда любили укромные места, где можно было, не боясь быть осужденным, говорить обо всем. Они читали стихи, играли на лире или на нервах друг друга, а иногда просто молчали.
- Он тебе правда нравится?
Шейда давно мучил этот вопрос, но он все никак не решался задать его. Его вполне устраивали их отношения, но Тира была ему слишком близка, чтобы пытаться от нее что-то укрыть.
- О чем ты? – магесса приподнялась на локте и, нахмурившись, взглянула на друга.
Юбка ее платья глубокого синего цвета мягкими складками свисала со скамьи, где девушка полулежала.
- Брось придуриваться, бесстыжая. О Беркане, о ком еще! – Маэтилл вперился в эльфийку тем взглядом, какой обычно бывает у судьи, слушающего идиотскую речь обвиняемого.
- А… Ты об этом… - квель’дорейка со вздохом легла на спину, подложив руки под голову. – Нет, братец.
- Что?! Ах ты ж наглая врунья!
Шейден было собрался наброситься на подругу и хорошенько оттягать ту за уши, чтоб обманывать его неповадно было, но замер с раскрытым ртом на полпути, заслышав:
- Кажется, он мне больше, чем просто нравится… - Тира посмотрела на парня, и все ответы раскрылись в ее взгляде.
- О нет… - квель’дорей с мягким шлепком плюхнулся прямо на вымощенный камнем пол беседки. – Нет! Только не говори мне, что ты втрескалась в него по уши! Нет! И не смотри на меня так!
- Ты сам спросил, идиот! – взвилась Тира и резко села. – Можно подумать, что ты не ожидал такого! – она запустила в него маленькой подушечкой с подлокотника.
- О седина Анастериана! – патетически воскликнул маг. – Ты совсем рехнулась!
- Пошел ты, - Тира ощетинилась. – Лучше скажи, что мне делать.
- И ты подумала, что я стану тебе помогать?! Буду давать советы?! Утирать тебе сопли бессонными ночами?! Расхваливать твое глубокое декольте?! Ох, срань первого Санстрайдера… А ведь и впрямь буду…
Шейден потер щеку ладонью, улыбнулся своей обаятельной улыбкой и, сев рядом, обнял Даркшадоу за плечи.
- Ты уже раскрыла свой конверт с заданием?
- Что? Какое это имеет значение?
- Дура. Раскрыла или нет, я тебя спрашиваю?
- Еще нет… Решила подождать до выходных… - Тира чувствовала себя немного потерянной. – Да объясни ты, в чем дело!
- Не ори, влюбленная. В этих делах важны спокойствие и уверенность. Не мне тебе рассказывать. Свой конверт я тоже пока еще не вскрыл. Я полагаю, что задания Архитектор раздавал с учетом наших умений и предрасположенностей. Но ради тебя, моя милая киражская пчелка, я готов покорпеть над этим лишнюю ночь. – Он порылся во внутреннем кармане своей распахнутой робы и выудил оттуда конверт. – Я отдам тебе мой, а ты мне – свой. Тогда у тебя будет повод прийти к нему в кабинет, так как ты ничего не поймешь и… Да ну ты и сама знаешь, что делать! – на губах Шейда заиграла глумливая улыбочка. – И как только в театре без тебя обходятся.
- Шейд… - трепеща от волнения, магесса приняла дар.
- О, прошу, не надо слез и благодарностей, - с наигранным пафосом отозвался эльф, томно прикрыв глаза.
- Гадкий, знал бы ты, как я тебя люблю! – Тира звонко рассмеялась и сжала Шейдена в смертельных объятиях.
- Тира… Ты мне ребра переломаешь… - просипел скрученный юноша. – Иди уже к своему принцу…
- Да. Да. Ты прав… Пойду приведу себя в порядок! – счастливо визжа, эльфийка бросила другу свой конверт и побежала в сторону корпуса спален. – Спасибо!
- Декольте поглубже, не забудь! – крикнул ей вслед Шейден, со смехом провожая ее взглядом.

Ком снова подкатил к горлу, но магесса поспешила сделать большой глоток уже прямо из бутылки. Осколки разбитого стакана были разбросаны на ковре под окном, а с пальцев чародейки на ворс падали капли крови. Когда ты пытаешься простить самого себя, избавиться от разъедающего чувства вины, на помощь всегда приходит что-нибудь горячительное и физическая боль.

Theme

Под дверью Тира простояла около получаса. Она заметно нервничала, потому и теребила свою одежду. Самоубеждение не помогло, и магесса, поддавшись неожиданному порыву смелости, постучалась. Осознав это, она тихонько заскулила, но когда за дверью послышались шаги, ей пришлось собраться. Отступать было поздно. Хотя дверь все равно открылась слишком быстро.
- Тира?.. – магистр удивленно вскинул брови. Посетителей он явно не ждал. – Уже поздно. Что-то случилось?
Сердце чародейки, застучавшее с небывалой частотой, подскочило чуть ли не к горлу. Она почувствовала, как кровь приливает к щекам и была готова провалиться сквозь землю. Зачем она только послушала этого мерзавца Шейдена!
Было видно, что Беркан уже готовился ко сну: шнуровка легкой белой рубашки была расслаблена, ремень, подпоясывающий поножи, безвольно болтался в петлях, да и взгляд его был немного рассеянным. Тире стоило больших усилий, чтобы с порога не броситься на эльфа. Борясь с этим желанием, она как-то пропустила вопрос мимо ушей.
- Тира? Все в порядке? Прости, что я в таком виде…
Девушка вздрогнула от осторожного прикосновения. Она одернула руку и накрыла ладонью то место, до которого дотронулся Беркан, словно там остался ожог. Хлопая ресницами, Тира пыталась выдавить из себя хоть слово, но все было тщетно. Понимая, что попала впросак, она инстинктивно отступала в темноту коридора с одним-единственным желанием: сбежать, чтобы не сгореть со стыда.
Сторонний наблюдатель мог бы быть застигнутым врасплох, когда из освещенного прямоугольника дверного проема показался эльф, дернул какую-то девушку за руку, втащив ту в комнату одним сильным рывком, а после с грохотом захлопнул дверь, погрузив коридор в первозданный мрак ночи.
Синеглазая испуганно смотрела на своего наставника, который прижал ее спиной к двери и выжидающе заглядывал в лицо. Частое дыхание срывалось с ее губ, потому слова плохо вязались.
- З-задание, магистр, - пролепетала Тира, чувствуя жар, то разливающийся по всему телу, то концентрирующийся в области солнечного сплетения и ниже. Она медленно подняла руку, в которой был сжат конверт Шейдена. – У меня… Хочу спросить, что…
- Успокойся, я же не кусаюсь.
Квель’дорей улыбнулся и немного отстранился от Тиры, хотя и не настолько, чтобы она могла свободно двигаться. Не сводя взгляда с лица девушки, он мягко забрал бумагу из ее пальцев. Только когда шок прошел, магесса заметила, насколько непривычным было то, как он на нее смотрел. Он был слишком близко, чтобы пытаться думать об отстраненных вещах, а не о его теле.
- И ты пришла ко мне сюда, в половину первого ночи, чтобы получить консультацию? – он продолжал улыбаться, что заставляло какую-то часть души Тиры вздыматься от возмущения.
Беркан ждал ответа, а эльфийка разрывалась между двумя желаниями: оскорблено воскликнуть, что он - мерзкий пошляк, а она – трудолюбивая студентка, или продолжать стоять, будучи прижатой к двери. При этой мысли нытье внизу живота лишь вспыхнуло с новой силой. Магистр отбросил конверт на стол, стоявший у ближней стены.
- А что в этом удивительного? – с легким вызовом в голосе произнесла Тира, хотя прекрасно понимала, какое жалкое зрелище сейчас представляли собой ее попытки откреститься.
Беркан глухо рассмеялся, склонившись к ее уху.
- Прости. Я не должен был заставлять тебя самой приходить. Исправляюсь…

Тихий стон едва успел вырваться наружу, когда Беркан взял Тиру за подбородок и глубоким поцелуем запечатал ее губы. Магесса была настолько ошарашена, что сперва даже не поняла, что произошло. Только когда он снова вжал ее фигурку в резное дерево двери, квель’дорейка наконец отреагировала на действие, подавшись вперед и отвечая на столь не двузначное приглашение. Все ее тело было напряжено, потому что в противном случае она бы просто рухнула на пол от нахлынувших чувств и ощущений. Беркан не оборвал поцелуя, когда потянулся к двери, чтобы повернуть ключ в замочной скважине, когда пальцами нежно вел по щеке, шее, груди и животу вниз, не отстранился он и тогда, когда, подбирая подол платья Тиры, приподнял ее под бедро.
- Надеюсь, ты принимаешь мои извинения?..

Рассвет занимался впереди – за лесом белоствольных деревьев. Тира, не отводя глаз, смотрела на то, как небо из серо-голубого превращается в алое с золотыми отблесками. Она сделала еще один глоток бренди и посмотрела на свое отражение в стекле. Девушка усмехнулась и откинула голову назад, затылком упираясь в стену. Она помнила ту ночь в мельчайших деталях. Помнила его запах, его улыбки, то, с каким чувством он прикасался к ней. Они оба мечтали о том, чтобы утро не наступило, чтобы они могли еще несколько лишних часов провести вдвоем, упиваясь запретной любовью. В ту ночь стены слышали многое, но даже самые нескромные, пожалуй, предпочли бы притвориться глухими в момент экстаза. Почему она убежала от него сегодня? Почему не позволила помочь? Наверное, потому что отчасти винила и его.

[свернуть]

Глава пятая. Вкус вина.

Скрытый текст

http://gyazo.com/3c0a18ff1f895297c53d28271305541d.png
Theme

Почти три месяца длилось блаженство. Узнав о том, что произошло в ту ночь, Шейден не упускал случая подшутить над своей подругой, но в целом был очень рад за нее. Их маленький секрет оставался секретом, потому как все трое понимали его истинную опасность. Магистр, само собой, догадался, откуда у Тиры взялся чужой конверт, но предпочел не акцентировать на этом внимания. Их новые исследования шли полным ходом, лишь подталкивая магов к новым свершениям. Каждый работал на самого себя, и только пара друзей иногда обменивалась волнующими фактами. Но ни Шейд, ни Тира не знали подробностей того, что изначально предоставлялось каждому из них. Пожалуй, в этом была толика справедливости.
Осень постепенно теснила лето, а это означало, что срок подходил к концу. В то утро Шейден, будучи в крайне возбужденном состоянии, сообщил Тире, что сегодня завершит работу над проектом и тут же представит его на суд Архитектора.
- Тира… Это просто невероятно! Я о таком только читал и… - Маэтилл схватил девушку за плечи. В глазах его без труда угадывался фанатичный блеск. – Это реально, сестрица.
Чмокнув эльфийку в щеку, он понесся дальше по своим делам. Давно магесса не видела его настолько взбудораженным. Любопытство, просто женское да помноженное на кошачье, было слишком большим искушением для Даркшадоу, потому она приняла единственно верное для себя решение: выклянчить у Эйфестера разрешение заглянуть к Шейдену.

- А тебе не кажется, что ты используешь мое особое к тебе отношение в корыстных целях, а? – заслышав просьбу Тиры, Беркан улыбнулся и подошел сзади, чтобы сгрести девушку в охапку.
Тира, мурлыча, расслабилась, позволяя магистру целовать себя в шею.
- Не вредничай, пожалуйста. Ты ведь знаешь, как для меня важен Шейд. Вдруг ему понадобится помощь? Все же… То задание изначально было моим. Может, я сумею ему что-нибудь подсказать? Ну пожа-а-алуйста!
Эльфийка развернулась лицом в Эйфестеру и невинно захлопала ресницами.
- Нет, этим ты меня не купишь, девчонка, - Беркан рассмеялся, пытаясь увернуться от поцелуев чародейки, которыми она была явно намерена довести его до обморока. – Нет, и этим тоже! – резко пригнувшись, он подхватил Тиру за ноги и перекинул через свое плечо. Вместе с ней через несколько шагов он оказался на диване.
- Ты правда так хочешь этого?
- Очень хочу, - она энергично закивала, так что черные пряди быстро выбились из узла на затылке.
- Тогда я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала, - магистр потянулся рукой к голове Тиры и осторожно выудил из ее темных волос карандаш, служивший каркасом узла. – Вот теперь лучше. Я зайду за тобой, когда соберусь навестить Маэтилла. Даю честное слово.


Тира очнулась от полудремы. Порезы на руке неприятно саднили, но радовало то, что в бутылке еще оставалась жидкость темно-янтарного цвета. Девушка приложилась к горлышку, игнорируя жалобный стон своего желудка.
- Я бы не хотел, чтобы ты допивала ее.
Голос раздался у самого ее уха. Посетитель говорил тихо и осторожно, словно боялся спугнуть.
- И давно ты здесь? – магесса с трудом повернула голову, чтобы посмотреть на Беркана. Удивительно. Она ждала увидеть привычное лицо, полное жизни и энергии, но вместо этого на нее смотрел уставший, бледный мужчина, с залегшими под глазами мешками.
Эйфестер не стал отвечать. Вместо этого он забрал у обессилевшей эльфийки бутылку, а саму девушку взял на руки и отнес на кровать.
- Ты должна спать, Тира. Тебе необходим покой.
- Не уходи, Эйфес…
Эти слова прозвучали не просто как просьба. Магистр коротко кивнул и, стянув с себя мешающуюся робу, лег рядом. Шумно втянув носом воздух, девушка закусила губу, стараясь не расплакаться, и прижалась к Беркану.
- Милая, ты…
- Молчи, прошу тебя. Просто будь со мной. Иначе я не вынесу.
Архитектор лишь еще крепче обнял содрогающуюся в беззвучных всхлипах Тиру, уповая на то, что со слезами все выйдет.
Прошло всего каких-то десять часов, но для них обоих это время обернулось целой вечностью. Хорошо, что сейчас они были вместе.


Было около шести вечера, когда Беркан зашел за Тирой, чтобы провести к месту, где Шейд занимался своим проектом. Время еще было, потому они решили прогуляться по внутреннему двору и погреться в лучах предзакатного солнца. Ясное небо наполняло воздух ароматом безмятежности, но разговор, который вела пара, был напротив достаточно серьезным. Власти уже официально заявили о том, что Плеть движется к границам Королевства, потому в эти дни происходила всеобщая мобилизация военных сил Квель’Таласа. Маги академии Фалтриена были одной из основных боевых единиц наравне с королевской гвардией и следопытами Сильваны Виндраннер. Эйфестер делился последними слухами, доверяя магессе свои опасения и переживания, когда та вдруг пошатнулась и едва не упала.
- Ты в порядке? – встрепенулся магистр, придерживая эльфийку. – Может, стоит присесть?
- Шейден… - выдохнула чародейка, хватаясь за голову. – Эйфес, с ним что-то случилось…
- С чего ты взяла?
- Я это чувствую, - внезапно Тиру охватил приступ одышки. Она обвисла на Архитекторе. – Быстрее… К нему…
Оттолкнув от себя квель’дорея, девушка, спотыкаясь, помчалась в сторону ближайшей арки входа. Беркан лишь успел заметить неподдельный ужас, застывший в ее глазах. Выругавшись, он побежал вслед за ней.

Тира не знала, куда бежать. Внутреннее чутье подсказывало ей дорогу, но наставник, догнавший ее только на втором этаже, знал путь вернее. Эйфестер вломился в одно из подсобных помещений, которое должно было быть закрыто на ремонт. В лицо пахнуло тошнотворным запахом, источник которого не удавалось определить сразу. Магистр не дал Тире пройти вперед, загородив ее собой. В центре комнаты спиной к эльфам стояла фигура, на которой болтались лохмотья форменной робы. Голову скрывал глубокий капюшон, по каким-то причинам оставшийся целым.
- Шейден?.. – позвала Тира своего друга почти умоляющим тоном. – Шейд… Братец, это ты?
Фигура не колыхнулась. Девушка снова предприняла попытку сорваться с места, но Беркан снова удержал ее на месте.
- Эйфес, пусти меня к нему, - Даркшадоу часто дышала, пытаясь удержать слезы, выступившие на глазах. – Прошу тебя!
- Тира? - Фигура пришла в движение, болезненно медленно поворачиваясь лицом ко входу. – Сестрица… Я звал тебя.
- Я пришла, Шейд. Я здесь. С тобой. Все будет хорошо, - она через силу улыбнулась.
Запах тлена усилился, и только тогда они заметили, что все тело Маэтилла, насколько позволяли видеть дыры в одежде, было покрыто струпьями и сочащимися гноем язвами. Шейден сделал неуверенный шаг вперед. Раздался хруст ломающейся кости, и эльф, потеряв равновесие, рухнул на пол. Ступня, изъеденная разложением, осталась на месте, куда квель’дорей только что наступил.
- Мне больно, Тира. Помоги мне.
Звучание этого голоса стало последней каплей. Это был он, именно он, ее милый Шейд, в компании которого она провела последние несколько десятилетий. Тира пошатнулась от волны нахлынувших воспоминаний. Чердак ее старого дома, пауки, солнечный день и Тень. Мизерат, умолявший ее помочь и впустить. Уже не в силах сдерживать слезы, немым градом покатившиеся по щекам, магесса вырвалась из хватки Беркана и бросилась к Шейдену.
- Я помогу тебе, Шейд! Только скажи, что мне сделать! Скажи! Пожалуйста!
Крики квель’дорейки отражались пот стен и потолка. Она пыталась помочь Шейду подняться, пыталась создать вокруг него барьер, но все было тщетно. Секунда за секундой плоть эльфа обращалась в перегной, а кости - в прах. Беркан больше был не в силах смотреть на развернувшуюся перед его взором картину, потому, подскочив к Тире, он схватил ее, брыкающуюся, и поволок в сторону выхода.
- Эйфес! Отпусти меня! Это же Шейд… Ему нужно помочь! Ше-е-ейд!
Ее призыв потонул в потустороннем крике. Тира видела, как ее лучший друг мучительно умирал, но ничего не могла сделать. Пытаясь выкарабкаться из железной хватки магистра, она лишь стала причиной их падения на лестнице у двери. Магесса замерла, не в силах отвести взгляда от агонизировавшего брата. Он все еще пытался ползти к выходу, словно это могло его спасти. Лицо, теперь уже не имевшее ничего общего с Шейденом Маэтиллом, было обращено прямо к девушке. Но несмотря на жуткие метаморфозы, глаза остались прежними, и если вопль возвещал о нестерпимых муках, то они, ясные, словно просили Даркшадоу не плакать.
Крик оборвался. Тело Шейдена безвольно распласталось на полу. Эйфестер выпустил Тиру, которая тут же стремглав помчалась к останкам. Рухнув на колени, эльфийка взвыла, подобно северному волку, руками обнимая голову Маэтилла. Глаза застилала пелена горьких слез. Она не могла заметить, что из тела ее названого брата выпорхнуло едва заметное зеленоватое облако, а язвы и струпья начали зарастать. Совсем скоро на теле Шейда не осталась и следа. Но к жизни его это не вернуло…

Тира вздрогнула, распахнув глаза. Подняв голову, она поняла, что находится в своей комнате. В своей постели. Со своим мужчиной. Все еще пытаясь отдышаться, она отерла рукой щеку и посмотрела на Беркана - он не спал. Магистр снова привлек к себе Даркшадоу и глубоко вздохнул.
- Мы справимся с этим, - пообещал эльф.
- Vendel'o eranu, Eufes... Да простит меня Шейден...
Тепло Беркана успокаивало истерзанную Тиру. Она ткнулась лицом в грудь учителя, пытаясь отыскать там спасение и убежище. Эльф накрыл ее голову своей рукой.
Во рту чувствовался отвратительный привкус вина и вины.

[свернуть]

-- Конец второй части --

Глава шестая. Погасшее пламя.

Скрытый текст

http://gyazo.com/2cda52fe0e7bff3f931d8696aa09aac8.png

Руины. Вот во что превратилась некогда блистательная столица Королевства Квель’Талас. Весь Сильвермун обратился в прах и осколки прежнего бытия, ныне став символом тождества между культурой и крахом. Война принесла на своем шлейфе разрушение не только камня и жизни, но и морального облика. Артес лишил народ квель’дореев не только дома. Он посрамил их честь. Втоптал в грязь достоинство. Осквернил священную для каждого эльфа землю. Обрек на мучительную смерть от бессилия и магического голода. Отобрал надежду. Мерзкая, извращенная нечестивыми помыслами машина смерти вобрала в себя всю мощь Столицы Солнца и оставила сдыхать, как паршивую собаку.
Квель’Таласу переломили хребет, а после вырвали сердце.

Эти несколько месяцев стали кошмаром наяву для каждого. Теперь они назывались син’дореями – детьми крови. Чтить память бесчисленных павших во время противостояния Плети стало для любого эльфа крови нуждой сродни той, какую они испытывали в магии. Чтить, не забывать и не прощать.
Тира разделяла боль со всеми. Быть вместе – все, что они могли сейчас сделать. Шрам от пережитого едва ли когда-то заживет, как и не излечится земля, испытавшая на себе злобу и ненависть Плети, стремящуюся к архаичному разрушению. Девушке было необходимо чувствовать поддержку и дарить ее остальным. Маги академии стояли на передовой и воочию наблюдали за тем, с какой ужасающей жестокостью твари принца Менетила приговаривали к смерти Квель’Талас. Там, на стене, Тира желала ослепнуть, но теперь она знала, в чем состоит ее долг. Она должна быть одной из тех, кто поднимет Королевство с колен, заживит раны и вновь украсит улицы. Назло всем превратностям судьбы.
После того, как принц Кель’Тас поклялся своему народу, что найдет средство, способное утолить их голод, что превратит обломки в новые дворцы, свет той самой отобранной надежды наконец забрезжил где-то на горизонте. Но с того дня, когда последний Санстрайдер отправился в поход с целой армией, Тира оставалась совершенно одна. Сколько бы они ни просила Эйфестера остаться, сколько бы ни умоляла взять ее с собой, в конечном счете она получила твердый отказ. «Я не могу рисковать еще и тобой», - перед самым прощанием изрек магистр, так и не посчитавшись с ее готовностью рискнуть. Тире же ничего не оставалось, кроме как принять его решение.
Боль во всем теле со временем стала привычной. Девушка удивлялась тому, как ей удавалось держаться. Каждый день ей приходилось видеть по нескольку смертей. Иссхошиеся, больше походившие на обтянутые кожей скелеты, многие син’дореи просто сдавались, не веря в возвращение Принца и чудесное исцеление. Улицы из пылающих коридоров превращались в морги. Тела женщин, мужчин и детей обнаруживались повсюду, а позднее исчезали в горниле печи крематория. Самые несчастные становились теми, кого впоследствии нарекли «презренными» - еще не мертвыми, но мутировавшими и окончательно потерявшими рассудок на почве резкого перенасыщения эльфы. Надежда превращалась в бремя, обрастая сомнениями, усталостью и откровенным отрицанием. До того счастливого дня дожило слишком мало.
Тиру вырвал из тревожного полусна звук охотничьего рога. По дорогам слышался топот доброй сотни пар ног, а возбужденные крики, доносившиеся из распахнутого окна, заставили магессу выглянуть наружу. Целый поток син’дореев устремился к уцелевшим колоннам главных ворот.
- Слава Принцу! Слава Роммату! – скандировали они.
Даже не набросив на себя робу, Тира выскочила из своего барака в потертых кюлотах и рубашке. Она, не обращая внимания на гневные возгласы, быстро остававшиеся далеко за спиной, проталкивалась через толпу. Жаждущих узреть спасение первыми все прибывало, потому девушке пришлось протиснуться к краю обочины, чтобы суметь забраться на крышу ангара, приютившего несколько семей и скот. Она бежала так быстро, как только позволяли ноги, перепрыгивая через торчащие гвозди, булыжники, не дающие ветру сорвать тонкое покрытие, и заплатки, сделанные на скорую руку. «Они вернулись! Вернулись! Они спасли нас! Беркан, свет мой…» Мысли бились в ее голове, а сердце было готово выпрыгнуть из груди от переполнявшего его счастья. Даркшадоу спрыгнула на землю, даже не сбросив темп, и понеслась впереди всей толпы. Она уже видела колонны, видела фигуры, облаченные в ало-золотые одежды. Она увидела его.
Беркан стоял по левую руку от Роммата, изучающим взглядом осматривая свой родной город. Тира, хохоча и плача одновременно, рванулась к нему. Всего каких-то сто метров!
- Прохода нет!
Магесса со всего маху напоролась на воина, закованного в доспех все того же алого с золотым цвета. По косой сажени он прижимал к груди алебарду из «солнечного» металла, украшенную ювелирной резьбой и кроваво-красными лентами. Тира попыталась обойти королевского гвардейца, но тот схватил ее за руку.
- Прохода нет, леди. Вернитесь назад.
- Вы не понимаете! – воскликнула син’дорейка, чувствуя, как в груди поднимается негодование. – Я мастер академии Фалтриена! Пропустите меня к ним!
- Ну а я тогда кал’дорейская девственница! – гаркнул эльф и с силой оттолкнул Тиру назад. - Вон отсюда, девка!
Кровавая сделала несколько шагов назад, кивая. Довольный этим, стражник отвернулся в сторону. Как только его внимание переключилось на детей, пытавшихся перелезть через ограждения, магесса сорвалась с места.
- Дрянь! Стой, я сказал! – фениксоподобный стражник погнался за ней, но Тира была намерена достичь своей цели, потому швырнула в него заклинанием. Воин с грохотом рухнул на мостовую, теряя при этом алебарду и шлем.
- Эйфес! – окрыленная успехом своей импровизации, Даркшадоу попыталась докричаться до Беркана. – Эйфестер!
Она замахала руками, привлекая внимание магистра, но к несчастью, раньше него ее заметила еще пара гвардейцев, тут же бросившаяся в сторону поверженного сослуживца и виновницы. Ретироваться было уже поздно. Массивные фигуры налетели на эльфийку. Один из них заломил ей руки, а второй с крысиным проворством надел на запястья два антимагических браслета. Син’дорейка брыкалась, что было сил, поливая гвардейцев таким обилием ругательств и проклятий, что те поторопились увести ее с площади.
- Эйфестер! Эйфес! Беркан, мать твою! – продолжала надрывать глотку чародейка, уволакиваемая стражей принца по земле, но магистр так ее и не услышал.

Theme

Дверь камеры со скрипом отворилась. Забившаяся в угол Тира подняла голову с плотно прижатых к груди колен. Полоска света просочилась внутрь темного помещения, на несколько мгновений ослепив магессу. Два часа абсолютного мрака не прошли бесследно. Немного привыкнув, она по стене поднялась на ноги.
- Какого хрена? – Даркшадоу снова зашипела и прикрыла глаза ладонью.
- Истинные леди выбирают выражения, Тира.
Девушке потребовалось несколько долгих секунд, чтобы признать в голосе Беркана. Сухой, огрубевший, утративший прежнюю чувственность, ранее различимую даже в простых фразах.
- Привет… - едва сумела выдавить из себя син’дорейка. Отерев лицо рукавом рубашки, она медленно двинулась к выходу, ощущая странное чувство: растерянность с легким налетом обиды.
Девушка подошла к магистру и, наконец облегченно выдохнув и улыбнувшись, потянулась, чтобы обнять эльфа.
- Не здесь и не сейчас, - Беркан остановил ее, взяв за плечи. – Я очень рад тебя видеть, но был бы крайне признателен, если бы ты больше не позорила меня перед Великим Магистром.
- Не… Что? – магесса ошарашено застыла на месте. Сперва тон, а теперь и само содержание… Слова син’дорея, словно пощечина, уязвили Тиру.
- Замолчи и следуй за мной. Мне пришлось внести за тебя залог.
На ватных ногах эльфийка механически последовала за магистром. Возмущение было настолько велико, что Тира просто утратила дар речи. Перед выходом на улицу Беркан набросил на ее плечи шелковый плащ, чтобы скрыть огрехи мешковатой одежды. Экипаж ожидал их у дверей.
Молчание они хранили вплоть до самого выезда из руин, где располагалась временная резиденция Эйфестера.

Чистая и опрятная, эльфйика сидела на напольной подушке, держа в руках чашу с уже наполовину остывшим глинтвейном. Тира исподлобья следила за Берканом, маячившим туда-сюда по шатру, раздающим какие-то указания.
- Может, ты хоть на минуту на меня отвлечешься? – почти сквозь зубы процедила син’дорейка.
Беркан повернулся к ней лицом. Его бровь скользнула вверх, тем самым придавая лицу саркастично-заинтересованное выражение.
- Я тебя слушаю, - маг усмехнулся и скрестил руки на груди.
- Что тут происходит? Ты не соизволил не то, что объясниться, даже обнять меня! – поддавшись чувству, брюнетка встала с подушки. – Вокруг царит суматоха по неизвестной мне причине. Я ни за что оказываюсь в камере, а потом еще и сношу от тебя оскорбления! Что тут происходит, я тебя спрашиваю! – на последнем вопросе девушка сорвалась на крик.
- Тише, милая. Ну что ты, - на благородном лице син’дорея заиграла привычная мягкая улыбка. Он подошел к Тире и прижал к себе. – Просто мы все немного на взводе и… Я не хотел тебя обидеть.
Эльф наклонился, чтобы поцеловать магессу, но та увернулась.
- Это не ответ, Эйфес, - Тира выдохнула и немного расслабилась. – Вы на взводе, а мы на грани безумия, понимаешь? Каждый день видеть, как они умирают и превращаются в одержимых голодом… Каждый день быть не в состоянии помочь и при этом лгать… Утешать. Обещать. Вы сумели найти избавление?
- Всему свое время, Тира, - Беркан собрался уходить, но эльфийка настойчиво потянула его за рукав.
- Нет. Ты объяснишь мне все здесь и сейчас. Я ждала несколько месяцев и больше не намерена.
Едва ли можно было не заметить ее враждебности. Жалкое существование, какое они влачили все это время, пока принц и его армия блуждали в другом мире в поисках мифического исцеления, наложили на девушку сильный отпечаток, и она ничуть этого не стыдилась. Терпение – благодетель. Но сейчас ей было не до моральных постулатов.
- От тебя разит силой, Эйфес. Незнакомой. Я хочу знать, отчего твои глаза теперь полыхают ядовитой зеленью и почему Принц не вернулся вместе с вами.
- Отпусти меня, Тира. И не смей обращаться ко мне в таком тоне, - Беркан вырвал руку и отвернулся, но чародейка уже миновала стадию страха. Она резко развернула эльфа к себе и схватила за грудки.
- Я буду обращаться к тебе так, как сочту нужным, Эйфестер. И я сейчас не в том настроении, чтобы принимать отказ. Когда вы ушли, мы отбивались от тварей с Мертвого Шрама чуть ли не с вилами в руках. Мертвецы продолжали вставать из могил. Мы снова теряли тех, кого любили. Во второй раз, Эйфес, ты меня слышишь? – голос эльфийки опустился до змеиного шепота. – Я видела Шейдена. И я его убила. А тело предала огню. Я пережила это, Беркан. И сейчас я требую ответов.
- Ты так и не научилась отпускать прошлое, - эльф сжал запястья Тиры, но она и не думала отпускать воротник робы. – Ты слаба. И сейчас недостойна узнать и принять благословение высших сил. И пора бы уже забыть о Маэтилле. Он также был слаб, потому и был наказан. Магия не прощает ошибок.
Магесса отпустила ткань робы магистра и, резко схватив чашу с вином, плеснула им в лицо Эйфестера. Ответом стала звонкая пощечина.
- Дрянь! – гримаса бешенства исказила черты лица син’дорея. – Неблагодарная и недостойная!
- Я тебя не знаю… - Тира отшатнулась от бывшего наставника, прижав руку к щеке. Ее глаза болезненно блестели в приглушенном освещении шатра, но и тени не могли скрыть ужаса и отвращения, застывшего в них. – Ты не Эйфес…
Больше ничего не сказав, девушка бросилась прочь из шатра.

Город восстановили буквально за одну ночь. Маги, принесшие с собой секрет жизни, ткали алые купола и позолоченные башни прямо из воздуха. Несколько тысяч детей крови вновь обрели свой дом. Но прежним он уже никогда не станет.
Через несколько недель, пережив достаточно болезненную адаптацию к новой форме энергии – фелу, - син’дореи начали возвращаться к спокойному течению жизни. Академия Фалтриена вновь распахнула свои двери перед неофитами, простыми соискателями и теми, для кого эти стены стали роднее отчего дома.
Дарроушир превратился в пепелище, поэтому выбора у Тиры не оставалось. Со своими скромными пожитками она вернулась в старую комнату, теперь казавшуюся вовсе чужой. Свободного времени было предостаточно, поскольку новые условия требовали нового подхода. Компаниям прочих магов эльфийка предпочитала общество книг. Слишком много потрясений ей пришлось пережить за последние два года, чтобы так просто влиться в бьющую ключом социальную жизнь. Уединение в библиотеке приносило ей столь необходимое успокоение и мудрость, застывшую на страницах тысяч фолиантов. Конечно, большая часть рукописей сгорела в пожаре Третьей Войны, но даже это немногое спасало потерянную девушку от полного одиночества.
С тех пор, как случилась ссора с Берканом, Тира не переставала думать о его словах. Она была убеждена, что самой губительной может быть лишь духовная слабость. Но это никак не вязалось с образом Шейдена. Такого просто не могло быть. В тот вечер, когда ее друг скоропостижно скончался, Даркшадоу вытащила из лохмотьев робы Шейда конверт с заданием. Ее заданием. После похорон ей позволили собрать важные для семьи Маэтилл личные вещи мага и отправить домой. Тогда-то она и обнаружила папку с наработками по эксперименту. Не раздумывая, Тира создала для себя зачарованную копию бумаг, а оригинал сожгла. Боль утраты была еще слишком сильна, потому магесса отложила исследование до лучших времен. И кажется, они наступили…
Если проект, выполненный Тирой, ограничивался исследованием в области проводящих сил арканы и функционировании многоступенчатых порталов, то задание, выпавшее на долю названого брата, было несколько… Обескураживающим.
Неясная формулировка сразу навела Тиру на мысль о том, что здесь что-то не чисто, но ради Шейда она поклялась разобраться. Пускай даже это и представляло риск для ее жизни. Все что она могла потерять, она уже потеряла.
Проект затрагивал один деликатнейший вопрос, о котором в Академии даже магистры и архимаги предпочитали не говорить вслух. Основой для него стали сказания, зафиксированные в монографии одного из ученых периода Войны Древних. Для разбора столь ценной рукописи требовалось многое: начиная специальным разрешением и заканчивая возможностью не спать несколько суток к ряду. Бумага, подписанная Берканом больше двух лет назад, все еще была действительной, поэтому для Тиры не составило труда запросить необходимую литературу и погрузиться в работу. Результаты превзошли все ее ожидания. Речь шла о переселении души и воскрешении.

О чьем-то присутствии в подсобке говорил лишь тихий скрип половиц. Самих шагов слышно не было, да и посетитель искусно скрывался в тенях. Шуршание ткани по стене вполне могло сойти за движение занавесок, потревоженных ветерком. Тира, мысленно проклиная себя, наконец смогла расслабиться и выдохнуть. Она миновала ночной патруль Академии (по совместительству являющийся и дневным, и утренним, и вечерним), состоящий их пары сварливых комендантов. Этой ночью девушка решилась на отчаянный шаг. Нервный озноб пробирал до костей, сколько ни убеждала себя магесса, что все обойдется. Прекрасно осознавая, что после для нее уже может ничего не быть, Тира все же решилась. Долгие часы она прокручивала в памяти события последних трех лет помногу раз. «Чтить. Не забывать. Не прощать». Этот призыв настолько плотно засел в ее сознании, что теперь стал определяющим девизом по жизни. Она лишь надеялась, что ее поступок расставит все точки над i. Окончательно.
Тира стояла у изголовья вычерченной магическими чернилами руны. Она вела себя намного спокойнее, понимая, что малейшее нарушение колдовского протокола может повлечь за собой необратимые последствия. Она не могла допустить подобного, потому что делала все это ради прощения. В «ногах» символа лежал трупик белого голубя, лишь немного замаранный каплями подсохшей крови. Девушка опустилась на колени и достала необходимые для ритуала записи брата. Руны выглядели вполне знакомыми, Тира даже знала наверняка, как их следовало читать, но смысла в них не было ровным счетом никакого. С губ эльфийки сорвался тяжелый вздох. Она прикрыла глаза, пытаясь подавить просыпающуюся тревогу. Сомнения давно были отброшены, но…
Дверь с грохотом распахнулась. В подсобку ввалился патруль. Было глупо предполагать, что открывшаяся их взглядам картина могла иметь какую-то иную трактовку. Тира лишь горько усмехнулась. Смысла что-либо отрицать и доказывать не было. Она просто встала и, не сопротивляясь, последовала за беснующимися комендантами. Путь был до боли знаком.
«Прости, Шейд».

[свернуть]

Глава седьмая. «Прощай, красавица…»

Скрытый текст

http://gyazo.com/8f13b5bd95c7e631f3c88ebc54144a27.png
Theme

Син’дорейку швырнули в кабинет. Дверь за ней с лязгом захлопнулась. Она отряхнулась от пыли и выпрямилась, встретив острый взгляд.
- Даркшадоу, вы же у нас неординарная личность? – с плохо скрываемой насмешкой поинтересовался магистр Беркан.
- О, мы уже на «вы», - Тира усмехнулась. - Прошу меня простить, господин магистр, - она склонилась в вежливом поклоне, - Но я не понимаю, к чему вы клоните.
Девушка скользнула взглядом по столу. Её очень сильно тревожило личное дело, которое Беркан вертел в тонких пальцах. Сейчас син’дорей более походил на зодчего, который думал, что бы сотворить с бракованным куском материала.
- Брось, - Беркан отмахнулся от нее, как от назойливого мана-змея. – Твоим талантам можно позавидовать, но неусидчивость портит даже лучших из лучших. Я посоветовался кое с кем из архимагов, и они помогли мне найти решение проблемы: твоя сила должна пойти на благо поднимающегося из руин Королевства, поэтому мы отправляем тебя на Дренор, где ты присоединишься к исследовательской группе для изучения нового источника энергии.
Тира могла лишь открывать и закрывать рот от переполнявшего всё её существо негодования, возмущения, обиды и ярости. Какой изощренный способ избавиться от нее. Кровавая была готова взорваться, но сил хватило лишь на то, чтобы выдавить:
- Прекрасно.
Змеиный оскал магистра заставил волосы на ее загривке встать дыбом. Думала она слишком громко, что позабавило Беркана еще сильнее.
- Надеюсь на Ваше, леди, благоразумие, - он встал и обошел магессу по кругу, пристально и бесстыдно разглядывая. – Академия готова простить твои грешки, но не за красивое «спасибо», разумеется.
Руки его тяжело легли на плечи девушки. Эльфийка прикрыла глаза и сделала несколько медленных вдохов и выдохов. Хотелось кричать во все горло и рыдать от нестерпимого отвращения к самой себе и осознания своего бессилия. Беркан запустил пальцы в ее волосы и принялся мягко массировать затылок. Его дыхание обжигало шею, а рука, ненавязчиво проходившаяся по линии бедра, заставляла дрожать. Тира всхлипнула. Больше всего ей сейчас хотелось повернуть время вспять.
- Эйфес… Умоляю, прекрати… За что ты так со мной?..
В ответ раздался лишь приглушенный смешок.
- Вон отсюда, дрянная девка, пока я не передумал и не отдал тебя под трибунал.

Около получаса она блуждала по темным коридорам, пока не добралась до своей комнаты. Пустота в груди болезненно отдавала в голову. Жизнь Тиры стремительно шла под откос. И вновь не было ничего, за что она могла бы ухватиться, чтобы не пасть на самое дно. Немного успокоившись, кровавая принялась за сборы. Одежда, крохотная складная лаборатория, деньги, несколько книг.
Син’дорейка опустилась на кровать. Рукой она рассеянно водила по шелковым простыням, впитавшим запах ее любимых стратхольмских лилий. Прощаться не было сложно. Сложно было прощать.
Мир вокруг менялся, каким бы однообразным или похожим на прежний он ни казался. Нельзя всегда быть готовым к переменам, трудностям, счастью. У всего было свое место и время, Тира это понимала, но не была готова принять новый порядок сердцем. За последние месяцы грань между любовью и ненавистью, истиной и ложью, этичным и аморальным настолько истончилась, что девушка была вынуждена привлекать все свои силы, пытаясь восстановить хрупкий баланс. Новая жизнь – новые правила. И от этого не убежать.
Примирившись со своей судьбой, магесса спустилась во внутренний дворик, где ее тут же перехватил магистр.
- Опаздываешь, моя милая, - едва слышно проговорил Беркан над самым ее ухом. – Позволь помочь с вещами.
Син’дорейка достойно выдержала взгляд мага.
- Ты уже достаточно помог, Эйфес. И за это я тебя благодарю.
Тира поспешила отвернуться, чтобы не доставить удовольствие Беркану видеть пустоту в ее глазах. Пустота была хуже отчаяния. Пагубнее гнева. Опаснее ревности. Эльфийка остановилась. В тусклом сиянии колец портала она различала фигуры других студентов. Тира не смотрела на их лица, но знала, что и они стали бракованным куском материала, не годным для будущего. За свои более чем полтора века Тира уже столько раз была готова умереть. Шаг в портал ее не пугал. Она ощутила тепло другого тела и запах, ставший родным. Магистр, снова сжав ее плечи, склонился к уху и прошептал:
– Прощай, красавица…


Эльфийку буквально выплюнуло на землю. Тира рухнула на камни, а сверху на нее упал мешок с вещами. Издав протяжный стон боли, девушка спихнула с себя ношу и перевернулась на спину. Перед взглядом маячило безмятежно звездное небо, подернутое едва заметными перистыми облаками. Даркшадоу пыталась надышаться, но ничего не выходило. Разреженный воздух Дренора буквально проваливался в легкие, не оставляя после себя и следа. Магесса села на камнях, хрустнув позвонками: падение вышло не слишком удачным. Осмотрелась.
Рядом никого не оказалось. Похоже, нестабильность многоступенчатых порталов до сих пор оставалась проблемой. Эта мысль вызвала улыбку на лице магессы. Она собрала вывалившиеся из сумки вещи и поднялась. После тщетных попыток сориентироваться по звездам, Тира признала свое поражение. Выбора у нее не было: нужно было идти, и неважно куда.

Тира заблудилась. Это она поняла еще около получаса назад, но природное упрямство не позволяло ей остановиться. Потоптанных дорожек не было – один глухой лес вокруг, наполненный странными деревьями, подсвеченными бледными кристаллами, вросшими в стволы и ветви. Понятие свободы у Тиры ассоциировалось с вещами немного иного характера, но сейчас она была не в силах думать. Голова раскалывалась после перехода, ноги изнывали от усталости, а на душе было нестерпимо погано. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от дурных мыслей, Тира запела. На пути ей не встретилось ни души. Лес молчал, пока лишь издалека изучая непрошенную гостью. Что ж. И у девушки было время приноровиться к окружающему миру, с каждым шагом казавшемуся менее угрожающим. Краем глаза эльфийка заметила оранжевый отблеск. Кристаллов такого цвета не было, потому единственно возможным источником подобного мог быть лишь костер. «Или дикое животное,» - подсказал здравый смысл, но так и не был услышан. Даркшадоу сорвалась с места, мысли в ее голове, прежде плавно струившиеся, вновь выбились из мерного течения, затрепетав в нервной дрожи. Она же видела этот костерок! Отблеск огня до сих пор, ей казалось, дрожал где-то в сотне метров от нее. Ей не могло показаться. Только не сейчас. Девушка неслась вперед, позабыв о неудобной одежде, уставших ногах и мешке с дорогим для нее оборудованием.
- Проклятье…
Эти слова окрасились особой горечью. Она прибежала на место, но от костра осталась лишь тугая струйка дыма, плавно тянущаяся вверх.
- Не могли же вы далеко уйти, - почти взвыла эльфийка, после крикнув, - Эй! Кто-ниб…
В следующее мгновение кто-то резко дернул ее назад, закрыв рот ладонью. Грубая и сильная хватка. Девушка оказалась прижатой к кожаному доспеху, стальные вставки которого больно врезались ей в спину. Она пыталась что-то промычать или даже укусить руку, но ее тряхнули, дав понять, что лучше бы ей не успокоиться. Через секунду у нее на голове оказался мешок, сотканный из очень плотной ткани. Ее тонкие запястья были быстро и искусно затянуты прочной шелковой нитью. Пара фраз на странном языке. Двое мужчин. Тот, который держал Тиру, достаточно ловко перекинул ее через седло (как поняла Тира, заслышав лошадиное фырканье) и тут же сам запрыгнул на животное. Магесса оказалась перед ним, придерживаемая за шкирку властной рукой. Мужчина дал по шпорам. Лошадь мгновенно из абсолютно спокойного положения сорвалась в галоп.
«Даркшадоу… Куда ты впуталась на этот раз?..»

[свернуть]

Глава восьмая. Путь в никуда.

Скрытый текст

http://gyazo.com/4993c8ac35ab838b728542327dd11930.png
Theme

Любезностью похитители не отличались. Тира была отчасти удивлена тем, что ее не оприходовали прямо на месте. Она была практически уверена, что ее будут использовать сугубо для удовлетворения плотских утех. Красть у нее было особо нечего, но она бы отдала это все без разговоров. Лишь бы отпустили… Дорога показалась девушке достаточно долгой, а лука седла доставляла дичайший дискомфорт. Ни разу за весь путь ее «охранник» не ослабил хватки. «Наверное, он хороший мечник», - почему-то подумалось магессе. Всадник спешился и, стащив девушку, закинул ту себе на плечо. Мужчина в кожаном доспехе сделал несколько шагов и бесцеремонно скинул син’дорейку на землю.
- Твою мать, - глухо прошипела девушка, сжавшись в комок. Второе падение усугубило последствия первого.
- Закрой рот, - грубо отозвался «носитель» на чистейшем талассийском, что заставило Тиру встрепенуться.
- Вы эльфы? Из Квель’Таласа? – она села на земле, обратив замотанную в мешок голову в сторону, с которой донесся голос. – Я из Академии. Произошла чудовищная ошибка и…
- Я сказал – заткнись, - ледяным тоном обрубил голос. Властные интонации заставили магессу покорно прикусить язык. Страх подарил ей свое холодное прикосновение и в ожидании замер.
Тира прижала колени к груди, инстинктивно полагая, что таким образом может себя хоть как-то защитить. Несколько раз по дороге она пыталась пережечь веревки магическим огнем, но словно запал куда-то испарился. Или нити были зачарованными? Нет, сейчас она была слишком слаба, чтобы вытворить что-то хоть сколько-нибудь стоящее. Эльф отошел, неподалеку произошел короткий разговор, суть которого так и не достигла сознания девушки, погруженной в свои далеко не радужные думы. Осознавая свое бессилие, она вновь и вновь возвращалась к ссоре в шатре. Она изо всех сил старалась не дать волю чувствам, разъедавшим ее изнутри. Эльф вернулся, грубо дернул брюнетку за руку и потащил куда-то в сторону. Тира видеть ничего не могла, но интуиция подсказывала ей, что добром все это не кончится. Кажется, дошли… Тира споткнулась о то, что впоследствии оказалось порогом. Ее швырнули на дощатый пол, так и не сняв с головы мешка.
- О Солнце… Что же это такое… - будто бы хныкнула магесса, но никто не обратил на это внимания.
- Кого вы притащили? – строгий, но приятный низкий голос послышался откуда-то сверху. – Что за очередная девка? Вам мало было прошлого раза?
Шаги приближались. Уже другая рука схватила ее за загривок и приподняла. От подошедшего исходила странная энергия, не пару мгновений лишившая девушку возможности дышать. Она закашлялась. Ее тут же вернули в прежнее положение.
- Мусор, - огласил приговор мужчина.
- Она нас видела в лесу, - этого голоса Тира еще не слышала. Пожалуй, если бы ей довелось встретиться с его владельцем в менее неприятной обстановке, она бы заслушалась и продолжала бы вечность влюблено вздыхать.
- Мастер… - это был «носитель», - она из Квель’Таласа. Откуда мы можем знать, что она тут забыла…
- Брось. Она даже искры из пальцев нормальной высечь не сможет… - фыркнул «строгий».
Нет, такого оскорбления Тира не могла снести.
- Да пошли вы! – воскликнула она, переполненная возмущением. Девушка даже попыталась встать. – Только развяжите ру…
- ЗАТКНИСЬ! – раздалось сразу же три приказа.
Магесса осела, издав тяжелый вздох, а разговор, между тем, продолжался. Лучше бы они оглушили ее…
- И все же, Мастер… Позвольте мне… - в голосе «носителя» слышалась искренняя просьба. Видимо, он испытывал к «строгому» большое уважение.
- Нет, лучше мне, - ехидно отозвался третий. Тире даже показалось, что по его губам расплылась широкая ухмылка, не предвещавшая ничего хорошего. – У нее отличная задница и грудь.
После таких слов Тира инстинктивно пощупала ладонями свою филейную часть, чтобы убедиться, что та еще на месте и никем не тронута. Влюбленность в голос третьего испарилась так же быстро, как и возникла.
- Она твоя.
К кому были обращены эти слова «строгого» было неясно, что еще больше пугало несчастную Даркшадоу. Ее снова схватили за шиворот и поволокли прочь, заставляя и дальше томиться в горестном ожидании.
- Привяжите ее.
Это был «носитель». Тира почти облегченно выдохнула, но, кажется, было рановато. Ее быстро привязали к колу, прочно вбитому в землю. Девушка едва подавила рвотный позыв, оказавшись лицом у столба. Тот был насквозь пропитан запахом крови и какой-то дурной магии. Она дернулась в сторону, но новые веревки не позволяли ей нормально двигаться. Запястья уже просто жгло от трения, но никто и не собирался ее освобождать. Робу на ее спине разорвали, что заставило эльфийку вздрогнуть и сжаться подобно зародышу. «Носитель» возился где-то неподалеку. Магесса чувствовала тепло разожженного неподалеку костра, слышала побрякивание каких-то металлических предметов. Все вокруг словно застыло. Звуки тянулись так, как тянется расплавленная смола. Слух эльфийки работал на пределе, поскольку она ничего не видела сквозь плотную ткань мешка. Странное шипение привлекло ее внимание. Она почувствовала жар возле своей щеки, но в следующий миг истошно завопила от внезапной боли, волной накрывшей все ее тело и затмившей разум. Раскаленное добела железо вжалось в ее левое плечо. От запаха подпаленной плоти темноволосой стало еще хуже. Она пыталась задержать дыхание, но крик, рвущийся наружу, не желал стихать. Омерзительное шипение с троекратной силой отозвалось в ее ушах. Когда клеймо наконец отняли от плеча, магесса тихо скулила, глотая собственные слезы. Снова боль, снова унижение. Она впивалась ногтями в дерево, вгоняя под них занозы, ноги рефлекторно скребли по земле. Будто она могла убежать…
- Это останется навсегда, глупая девчонка, - бесстрастно проговорил «носитель». – Эту науку ты запомнишь навсегда… Сокол, - видимо, так он обращался к третьему, - когда я закончу – она будет твоей. Если выживет.
Тира прекратила скулить, теперь она только всхлипывала, силясь подавить дрожь. Лучше умереть. Прямо сейчас взять и умереть. Или потерять сознание. Лишь бы не чувствовать. Лишь бы не слышать.
Приближающийся звук шаркающих шагов оповестил Тиру о том, что в игру вступил новый персонаж. Похоже, это был какой-тот старец. Холодная рука легла на обожженное плечо, а потом сильно сжала. Невольно изо рта син’дорейки вырвался сдавленный вскрик. В ушах ее зазвенело с такой силой, что она могла запросто лишиться слуха. За этим звоном она не слышала ни очередного своего истошного вопля, ни вообще каких-либо звуков окружающей среды. По телу будто разряд тока пропустили, а клеймо запылало пуще прежнего. Этот жар медленно и неотвратимо растекался по всему телу эльфийки, словно издеваясь, давая воспаленному сознанию возможность прочувствовать каждой клеточкой тела силу рока судьбы, могущество боли и слабость тела. Только сейчас поняла, что через клеймо ее напитывали какой-то отравой, которая вытесняла аркану из ее организма, ослабляла. Этот яд впитывался в ее кровь. Кажется, это был фел. Но нет, не такой, какой привезли в Квель’Талас. Этот походил на кислоту, способную разъесть даже сталь. Очередной сгусток арканы был вытянут из ее тела.
- Оп! – раздался веселый голос Сокола позади. – Поймал! Какой симпатичный шарик… Оставлю-ка я его себе.
Тира успела понять, что силу, вытягиваемую из нее, прибирал к рукам этот третий. Если бы она могла… Если бы она могла все вернуть. Магессой вдруг завладело странное безразличие к собственной жизни. Она была уверена, что все уже решено. «Ведь это не так уж и плохо…» - мысль без эмоций холодным ручейком проскользнула в темной голове. Она не дергалась. Разве что рефлекторно. Она подрагивала и всхлипывала, когда лезвие плавно шло вдоль ее позвоночника, достаточно глубоко врезаясь. Кто-то подставил стеклянную колбу, собирая кровь, кляксой растекшуюся по телу. Над ухом слышалось чтение каких-то заклинаний, каких Тира отроду не слышала, но страх уже давно заполнил чашу ее души. «Смирение», - эхом отдавался в ее голове странный голос, должно быть внутренний. Да, так будет лучше для всех. Магесса пошла на поводу у этого голоса, принимая боль, как должное, но…
Нечеловеческий крик вырвался из ее груди. Все то, что с ней проделывали до сего момента, могло называться увертюрой к грядущему представлению. Девушке казалось, что каждый миллиметр ее тела разрывается на еще более мелкие части, окропляя кровью пространство, ограничивавшееся для нее теперь лишь мешком на голове. Это же самое тело дергалось в конвульсиях, изламывалось в причудливые фигуры, какие не были описаны ни в одном алхимическом трактате, дрожало, одолеваемое нездоровым ознобом. Ей задавали вопросы. Много вопросов. Сугубо через ментальную связь. Но ответов на них у Тиры не было. Она была студенткой Академии Фалтриена, что располагалась на Острове Санстрайдера, перешла на мастерскую ступень, была отправлена «на практику» в Дренор. Какой еще шпионаж? Какое еще внедрение во вражескую организацию? Да о чем они вообще говорили?! Да что она вообще могла знать о принце Кель’Тасе и делишках Роммата!
Она уже привыкла к собственному крику. Даже когда она замолкала, чтобы отдышаться или сплюнуть (хотя даже некуда было: мешок уже пропитался кровавой слюной), крик эхом отдавался где-то в ее сознании, не давая забыться. Она была здесь. Она была сейчас. И она была в реальности. Новая ментальная атака почти заставила остроухую потерять сознание, но кто-то не позволил ей такой роскоши.
- Не смей отключаться, дрянь, - прорычал ей на ухо «носитель», схватив мешок в том месте, где у Тиры был затылок. Он больно потянул девушку за волосы. – Я даю тебе последний шанс. За каким хреном ты сюда притащилась?
Угрозам этого эльфа нельзя было не поверить. Слишком он был убедителен в своих словах и действиях. Тира в исступлении взвыла. Она уже обломала все ногти, но продолжала драть столб уже окровавленными из-за заноз пальцами. Но вдруг что-то в ее сознании перемкнуло. Она успокоилась. Расслабилась, позволив боли полностью окутать ее, чтобы привыкнуть. Отдышалась. А после слабым голосом просто откликнулась:
- Я хочу учиться…

[свернуть]

Глава девятая. Ремесло.

Скрытый текст

http://gyazo.com/bf30b5e0bf22f67a4abf8356a7332e75.png
Theme

Магесса разлепила веки в надежде увидеть яркий свет, знаменующий то, что она попала в мир иной. Несколько раз моргнула, но тьма так и не рассеялась. Чуть шевельнувшись, она тут же об этом пожалела. Боль, притупленная бессознательным состоянием, вернулась, как возвращается воин в свое королевство - победоносно держа знамя над головой. Холодный камень под ее телом не желал тушить жар, которым пылала девушка. Ей казалось, что вся ее кровь превратилась в фел, прожигающий в венах незарастающие дыры. Послышался скрип отворяемой двери. В ярком свете, ворвавшемся внутрь темницы, виднелась фигура, облаченная в робу. Даже мешок не мог игнорировать эту тень.
И снова время будто остановилось. Тира дышала. Просто дышала, упиваясь последней возможностью попробовать воздух на вкус. Да, теперь она знала, что он у него есть.
«Сейчас все закончится. Он меня убьет. И слава Солнцу. Ну… Давай же… Быстрее, имп тебя дери. Пока я еще полна безрассудной храбрости.»
Мужчина закрыл дверь и подошел к Тире вплотную. Опустился на одно колено. Он молчал, пока развязывал узел мешка и ее руки. Это было еще большим издевательством над Тирой, ведь так эльф лишний раз подчеркивал свое превосходство и беспомощность измученной пытками магессы. Девушка инстинктивно принялась растирать запястья. Одеревенелые пальцы с запекшейся на кончиках кровью плохо ее слушались, но желание вернуть в конечности нормальный кровоток было слишком велико. Мужчина медленно стянул с эльфийки мешок. Голова кровавой была опущена, она тряхнула ей, пытаясь привести мысли в порядок. Тира разлепила веки только спустя некоторое время. Темница оказалась намного светлее, чем сперва подумалось син’дорейке. Наконец она подняла голову, чтобы посмотреть на лицо своего тюремщика. Она глядела снизу вверх, а во взгляде ее читалась непостижимая горечь и призыв о помиловании. Лицо, представшее перед Тирой, перевернуло все ее ожидания. Это был взрослый мужчина с черными, как смоль, волосами. Бледное острое лицо было словно высечено из камня. Оно было благородным. Породистым. Аристократическим. Он был по-мужски красив. Секунды казались часами. Наконец их взгляды встретились и… Что-то пошло не так. На мгновение Тире показалось, что лицо мужчины исказила гримаса, сочетавшая в себе ужас и удивление. Не успела она глазом моргнуть, как выражение лица эльфа стало прежним. Он встал и уверенно прошел к выходу. Из-за затворившейся за ним двери отчетливо донеслось:
- Не сметь ее трогать. Привести ее в порядок, а после – ко мне.
Что? Что он сказал? Что это за шутки такие? Тира, позабыв о состоянии своего тела, подскочила, но тут же пошатнулась и была вынуждена опереться о стену. Сердце в ее груди бешено колотилось, отплясывая то ли гимн радости жизни, то ли истеричную чехарду. Она часто дышала, как после долгого бега. Болезненно счастливая улыбка растеклась по ее губам, а хриплые вздохи постепенно становились громче, пока не перешли в хохот. На глазах девушки навернулись слезы. Ей потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться. Через несколько минут дверь вновь открылась. Внутрь вошли женщина и мужчина, облаченные в подобные рясы, в какую был одет «строгий». Они без слов усадили Тиру обратно на пол и принялись колдовать над ее ранами при помощи каких-то снадобий, пропитанных кипятком бинтов и нитью с иглой. Магессе дали немного перекусить, что отчасти восполнило недостаток жизненных сил. Мужчина ушел, а женщина переодела эльфийку. Как поняла Тира, темные без изысков робы были здешней униформой.

- Вот и настал твой первый день учебы.
Это произнес «строгий». Почти все здесь звали его «Мастер». Все, кроме Сокола, который, кстати, стоял возле стены, скрестив руки на груди. Его темные волосы спадали на лицо, скрытое маской, изображавшей троллиную морду. Он был одет в темную одежду, сотканную из мягкой на ощупь, но плотной ткани. Истязателем Тиры оказался высокий эльф атлетического телосложения. Его она узнала по кожаному доспеху – больше здесь в таком никто не ходил. Его волосы цвета меди были собраны в высокий конский хвост, а нижнюю часть лица укрывала повязка. От пытливого взгляда девушки не спрятались и парные клинки, которые он носил за спиной. Его называли Крылатым. Син’дорейка, превратившаяся из пленницы в ученицу, догадалась, что это было ближайшим окружением Мастера. Она все еще чувствовала себя не в своей тарелке, но где-то в глубине души радовалась тому, что осталась в живых. Тира старалась держаться прямо, невзирая на полученные накануне травмы.
- Что ты умеешь? – вновь заговорил Мастер.
Ей было невдомек, почему выражения лиц присутствовавших так разнились. Казалось, что по крайней мере двое чувствовали себя неуютно. Тира решила не вдаваться в подробности их внутренних взаимоотношений. Набрав воздуха в грудь, она выложила все от и до. О продвинутой группе, о Беркане, заданиях и загадочных обстоятельствах смерти Шейдена и, наконец, о том, как в попытке опробовать себя в воскрешении приговорила себя к изгнанию из академии. Крылатый, кажется, чем-то поперхнулся, потому как зашелся в кашле. Тира ненадолго погрузилась в пучину собственных мыслей. «Я отпускаю свое прошлое, Эйфес. Но тебя не прощу никогда…» - мысль, недлинная, но глубокая врезалась в сознание. Тире пришлось оторваться от раздумий, потому как от нее ждали Слова.
- Я лишь хочу стать сильнее. Хочу познать обе стороны медали. На пути к истине преграды не должны нас смущать.
Она замолчала, бросая неуверенные взгляды на мужчину напротив. Ее пальцы сжимали предплечья и теребили ткань рукавов, выдавая волнение.
- Что ж, - прокряхтел мастер. – Пожалуй, я ошибся, назвав тебя мусором. Твоим обучением займусь лично я. Кстати. Я бы хотел услышать твое имя.
- Тира, мессир, - тут же откликнулась магесса. – Тира Рейне Даркшадоу.


Много ли шесть лет для обучения таинствам темной магии? Нет. Мало. Очень мало. Мало для любой магии. Вскоре после первого нормального разговора с Мастером Тира узнала о том, кем они были, какие цели преследовали, за кем они шли. За эти годы они порядочно сблизились. Пожалуй, стали даже доверять друг другу. Она говорила прямо о том, что не разделяет этой веры, что не желает идти по написанному кем-то другим сценарию, но пойдет за Учителем. Куда бы то ни было.
- Ты не культист, Тира, - с отеческим укором иногда говорил Мастер, - ты дурочка. Любопытная кошка, которая в любой момент может подпалить себе усы, но которая этого не боится. Мне это в тебе нравится.
Порой это льстило девушке, порой смущало, порой настораживало. Она знала обо всех новостях, что приходили в их «семью» из внешнего мира. Знала о том, что за голову каждого из теперь ей подобных была назначена большая награда. Знала, сколько стоят знания. И цена эта едва ли не равнялась душе, которую она прятала в самый дальний угол своего бытия. Она ловила себя на мысли, что совсем не думала о доме. Это заставляло сердце уже колдуньи стыдливо сжиматься. А сама Тира, в свою очередь, тщедушно отгоняла грустные думы. Что теперь она могла назвать своим домом? Приоритеты имеют обыкновение сменяться именно тогда, когда ты этого совсем не ждешь. Девушка была вынуждена смириться с тем, что имела. Не скрепя сердце. В некоторой степени чернокнижница была воодушевлена таким поворотом своей судьбы, а иногда даже мысленно благодарила Беркана.
Последователи Кель’Таса оказались в очень непростом положении. С одной стороны – их Принц, ведущий к будущему, к господству их расы. С другой – Иллидан Буревестник, лелеющий свои демонически лирические мечты. С третьей – Легион, который некогда заправлял всем этим шабашем нечисти, а ныне пребывающий в упадке. Каждая из сторон в той или иной степени страдала от собственных же амбиций, в то время как простые «смертные» син’дореи и странные существа, которые горделиво называли себя сквернокровыми, тащили на своих плечах последствия внезапных ревностных вспышек гнева и внутренних склок. Чтобы спасти собственную проклятую шкуру, почти любой был готов продать ближнего своего, тем самым пытаясь обеспечить себе счастливую старость. Но нет. Зло рождает большее зло, и вскоре огромная часть Полуострова Адского Пламени была высажена пиками с головами приспешников демонов, чьи лица изуродовал ужас несокрушимой боли.
Тиру редко выпускали из лагеря. Все ее время было занято изучением таинств демонической силы и практикой. Последние три дня она вовсе не выходила из своего барака, в котором то и дело мигали всполохи заклинаний. Зеленый. Фиолетовый. Черный. Иногда красный. Девушка сидела в круге начерченной на полу руны, заваленная кучей свитков и книг. Наконец ей выпала возможность сделать то, за что в Академии на нее косо смотрели все, включая зачарованные метлы. Перед девушкой в круге лежала мертвая крыса, а колдунья, все сильнее хмуря брови, силилась разобрать полузатертый текст какого-то демонического трактата. Наконец ей удалось. Счастливо взвизгнув, Тира активировала руну, поднялась и начала читать добытое заклинание. Трудность магической формулы зависела от сложности организации живого существа, потому на крысу много сил не должно было потребоваться. Полностью сосредоточившись на своем хитром колдовстве, Тира забыла о времени и пространстве. Она буквально сама слилась с ритмом заклинания, голос ее теперь нараспев произносил трудные слова древнего языка. В ее голове слышалась странная музыка. Немного жуткая, но такая манящая… Не остановиться… Еще совсем чуть-чуть. Вот же она – последняя руна!
- Тира! – кто-то с силой тряхнул ее за плечи, гаркнув в ухо ее имя.
Девушка словно очнулась ото сна. Мир вернулся с головы на ноги. Ее глаза судорожно бегали по помещению, пока наконец не сфокусировались на незваном госте. Выражение лица Крылатого говорило о том, что он был не на шутку встревожен. Снизу раздался слабый писк. Син’дорейка, не отворачиваясь, улыбнулась счастливой болезненной улыбкой и слабо произнесла:
- Получилось…
В тот же миг ее тело буквально обвисло на руках эльфа. Сознания ведьма не потеряла, но была жутко слаба. Крылатый подхватил девушку и поспешил в сторону выхода.
- Слава Богам, ты жива…
- Пусти… Куда ты меня тащишь… - колдунья попыталась выпутаться из рук син’дорея, но ничего не вышло. – Что случилось? Я была занята, а тут ты. Ты разве не видел, что…
- Замолчи ты уже наконец, - в голосе эльфа не было и тени злобы. Одна нервная тревога. – Нам нужно уходить отсюда. Как можно скорее.
- Что произошло, можешь ты нормально объяснить?! Мои вещи, книги, реагенты…
Выругавшись, мужчина поставил Тиру на ноги снова хорошенько встряхнул.
- Мастера схватили. Убито несколько аколитов. Если хочешь посмотреть – идем. Я покажу тебе их выпотрошенные внутренности, которые сюда подкинули в качестве подарка!
Крылатый говорил что-то еще, но Даркшадоу больше ничего не слышала. После первых его слов – ничего. Они, как набат, звучали в голове обескураженной девушки.
- Тира, ты меня слышишь?! Нам надо валить отсюда! От пятерых я тебя еще защищу, но не от целого отряда!
- Где он? – девушка схватила Крылатого за грудки, крепко сжав ткань его плаща. – Где он?.. Приведи меня к нему! Найди его! Сейчас же!
Глаза ведьмы подернулись нехорошим блеском. Она словно гипнотизировала эльфа, который, опешив, даже отпустил ее хрупкую фигуру. Через мгновение он сбросил несуществующие чары, схватил чернокнижницу, закинул себе на плечо, как когда-то в лесу, и поволок прочь из лагеря.
- Твои вещи перенесут, не переживай, - он старался говорить бесстрастным тоном, желал подавить ту горечь, которая подобно желчи отравляла все его существо. – Смирись.

[свернуть]

Глава десятая. Осень.

Скрытый текст

http://gyazo.com/7c85d48a357db6dadb3bdcaa21fe1b7f.png
Theme

Шок прошел. Казалось, что и слез больше никогда не будет. Только болели глаза. Тира не выходила из палатки. Скудно ела. Иногда пила. Видеть никого не желала, кроме Крылатого.
Он сидел рядом с ней. Сперва просто сидел, потерянно разглядывая ее, а потом неожиданно сгреб в охапку и прижал к груди. Тира судорожно вздохнула, а выдохнула уже новыми слезами. Подрагивающие плечи, одно тело, прижимающееся к другому, всхлипы и ни одного слова. Рука эльфа накрыла голову чернокнижницы, будто этим незамысловатым жестом он желал оградить ее от всего, что могло ей навредить. Его губы прижались к горячему виску девушки. Крылатый осторожно баюкал измученную душевными терзаниями Тиру, не выпуская из рук, словно ребенка. Эльфийка постепенно успокаивалась, повинуясь этому желанию мужчины. Теперь она просто крепко обнимала эльфа с волосами цвета меди, уложив голову тому на плечо.
- Ты скоро иссохнешь, Тира… - не отпуская ее, тихо проговорил Крылатый. – Глупая, так ты только еще сильнее мучаешь себя. Прошу, возьми себя в руки.
- Уху, - только и отозвалась колдунья, невидящим взглядом вперившись в стенку. Она теперь сама раскачивалась вперед-назад вместе с син’дореем.
- Все будет в порядке. Я обещал Ему защищать тебя. И сдержу это обещание. Но ты должна мне помочь, - эльф отстранился от девушки, заглядывая той в лицо. Улыбнулся и стер с ее щеки слезу.
Тира также выдавила из себя улыбку, накрыв запястье руки эльфа своей кистью. Казалось, что он хотел сказать что-то еще. Что-то важное. Почувствовав это, эльфийка вопросительно изогнула бровь.
– У меня никогда не получалось не смотреть на тебя, - вдруг проговорил Крылатый чуть глухим голосом, опустив взгляд, который снова тут же поднял. Было заметно, что слова даются ему с трудом. – Но и смотреть было всегда… Ты… Слишком похожа…
В следующее мгновение Тира почувствовала его губы на своих. Легкий запах крови, трав и чего-то еще…
- О… Я помешал? – со стороны входа послышался знакомый голос, приглушенный маской, натянутой на лицо. Очередная негромкая усмешка Сокола умудрилась сотрясти и без того напряженное пространство.
- Нет, все в порядке, - Крылатый быстро поднялся, нехотя отпустив руку Тиры.
Девушка никак не отреагировала на вторгшегося ассасина, только отвернулась к раскрытой книге.
- Вы оба нужны, - неожиданно сухим голосом проговорил Сокол. – Тира, особенно ты.
Колдунья и мечник удивленно переглянулись между собой. Крылатый помог Тире встать, после чего они поторопились вслед за Соколом.
- Помимо этого, у нас парочка пленных магистров из Сильвермуна, - бросил через плечо Сокол.
Вокруг царила какая-то суета. Кто-то куда-то несся, кто-то что-то тащил. Какие-то носилки, реагенты… Один из аколитов, кланяясь Соколу и Крылатому, схватил Тиру за руку и, вопя что-то нечленораздельное, поволок в самую толпу. Крылатый сорвался за ними, дернув нерадивого ученика за шкирку.
- Не смей к ней прикасаться, - прорычал он и, аккуратно взяв колдунью под руку, сам повел дальше.
Эльфы поспешно расступались, ловя ничего не понимающий взгляд чернокнижницы. Вскоре паре открылось то, вокруг чего вертелся весь этот ненормальный хоровод. Мгновенно Тира почувствовала слабость в ногах и, если бы рядом не было мечника, то она непременно бы упала.
- Расступились все! Дайте места! – заорал син’дорей, уже несущий Тиру к центру создавшегося амфитеатра.
Ведьма, выпутавшись из хватки своего «телохранителя», сорвалась вперед. Рухнула на колени. В эти секунды она забыла, как дышать. Только хрипы срывались с ее губ. Она протянула руки к земле и издала истошный вопль. Резкий вдох прорезал ее легкие, возможно, от этого на глазах вновь проступили слезы. Девушка судорожно хватала ртом воздух, не в силах отвернуться.
Тело ее Учителя. Ее Мастера. Истерзанное, обгоревшее. Еще тлеющее. Отвратительный запах горелой плоти заполонил все пространство, но даже это не остановило колдунью. Продолжая истерично всхлипывать, ведьма принялась срывать остатки ткани, что некогда была робой. Крылатый пытался оттащить ее, но Даркшадоу извивалась, словно морская змея.
- Вон! Все вон! Прочь отсюда! Оставьте меня с ним! Не подходите! – кричала кровавая, отталкивая всякого, кто осмеливался подойти к ней и телу. Крылатому ничего не оставалось, кроме как обеспечить ее словам физическое воплощение.
- Что ты собралась делать? – эльф с тенью страха следил за действиями девушки, которая, схватив какую-то палку, принялась выкорчевывать на земле какой-то узор. – Тира, Солнца ради, что ты задумала?!
- Не для того он учил меня шесть лет, чтобы я так просто отпустила его… - ведьма долго посмотрела в глаза Крылатого. А ведь она даже не знала его имени… - Приведи мне одного из пленных.
Мечник кивнул и поторопился исполнить ее просьбу. Всего через каких-то пару минут в ногах Тиры валялся мужчина в красивой багровой робе, сотканной из шерсти. На его голову, как и некогда на нее, был надет мешок. Эльф силился избавиться от пут, сыпал словесными проклятиями и бранью, угрожал.
- Сними с него мешок. Я хочу видеть его лицо.
Перемена в голосе Тиры не ускользнула от внимания Крылатого, но он лишь одарил чернокнижницу нехорошей улыбкой и сорвал мешок с головы пленного мага. В воздухе повисла гнетущая, наэлектризованная тишина. Никто не осмеливался произнести и звука, потому что молчала Тира.
- Какая встреча… - эти слова Тира выдавила из себя с большим трудом, Грудь эльфийки быстро вздымалась и опадала, а пальцы, сжимавшие корягу, побелели от напряжения.
Ответом была тишина. Магистр Эйфестер Беркан застыл с раскрытым от удивления ртом, прикованный взглядом к Тире, очень походившей на мрачную Королеву, заправляющую балом Тьмы. И сейчас эта Королева одним только взглядом раскорчевывала плоть мужчины, добираясь до души, чтобы после торжествующе испить ее. В гротескном преломлении сплелись на лице магистра ужас и осознание иронии судьбы. Он не мог пошевелиться, словно скованный цепями этих чувств. Колдунья опустилась на колени, оказавшись с син’дореем на одном уровне. Ритмы ее сердца замедлились, заполняя голову отзвуками гулких ударов.
- Тира…
Едва ли даже самый гениальный поэт или писатель сумел бы подобрать слова, чтобы описать эмоции, обуревавшие чернокнижницу в тот момент.
- Тш-ш-ш, - девушка приложила большой палец к губам Эйфестера и приблизилась к его лицу. – Молчи. - Тира заглянула в его бездонные зеленые глаза и прочла в них лишь животный страх поражения. Она мотнула головой.
- Тира... - снова выдохнул маг, от его лица отлила кровь. - Прости меня...
- Ничего не говори и просто слушай, - эльфийка отвернулась, но через мгновение заставила себя вновь утонуть в его взгляде. - Я любила тебя. И ради этого я сумела стать сильной. Сумела воспитать в себе дух, чтобы не совершать ошибок, Эйфес. Чтобы не быть наказанной, - заикаясь, кровавая глотнула воздуха и прижала мужчину к себе. Даже шепот давался ей с трудом. - Но я не могу найти в себе силы, чтобы простить тебя.
Невидимая петля затянулась на шее магистра, прекращая доступ кислорода. Брюнетка замерла, едва дыша. Она смотрела, как умирал тот, кто первым приоткрыл ей дверь другого мира, смотрела, поддерживая заклинание. Она не прочла в его взгляде ничего прежнего. Ничего из того, что она любила тогда. И до сих пор... С каждым мгновением в ее грудь с новой силой вонзалось доселе неведомое чувство. Жуткий коктейль из справедливости, боли, злобы и тепла. Когда последний огонек жизни покинул затуманившийся взор магистра, она, едва держась на ногах, отвернулась и отошла на несколько шагов.
- Энергия в его теле задержится еще на несколько дней, - ни к кому не обращаясь, проговорила Тира, - она понадобится Мастеру для реабилитации, - Даркшадоу, потрясенная только что содеянным, погрузилась в молчание.
Крылатый осторожно потрепал ее по плечу, вырывая из оцепенения. Эльфийка просто кивнула ему и, прочистив горло, окрепшим голосом распорядилась:
- Второго допросить, а после прикончить! Части можете отослать обратно в Сильвермун!


Кто бы мог подумать, что все обернется именно так? Она стояла над двумя телами, собираясь вернуть к жизни того, который затмил для нее и Солнце, и Луну, выгнал прочь из ее души всяческие сомнения, научил управлять своей силой и извлекать из нее пользу для себя прежде всего.
Общение с Пустотой никогда не было приятным. Ее порождения стремились поглотить любой объект, посмевший вторгнуться в место, где даже Вечность не имеет власти. Искаженный мир изломанных линий, черных дыр, хаоса и неприкаянных душ. Теперь и душа Тиры – совершенно инородное явление в здешних местах – блуждала по враждебному «ничему» в поисках той самой единственной души. Это было совсем не так, как в предыдущие разы. Впервые ее выбросило в пространство, где ее силы не действовали. Сколько длился этот поход? Как она отличала одну тень от другой? Что она чувствовала? Все будто атрофировалось. Она то ли падала, то ли, напротив, взмывала вверх. Потолок стал полом, лево сместилось вправо, даль поменялась местами с сокрытым позади, а колдунья все продолжала поиск. Что-то холодное коснулось ее руки. Девушка вскрикнула от неожиданности, но ее голос потонул в бурлении окружающей среды. Или его вовсе не было? Она обернулась. Тень, что стояла позади нее, казалась менее враждебной по сравнению с другими. Она звала за собой и чернокнижница, повинуясь какому-то смутному чувству внутри, пошла. Медленно они ступали по Пустоте, а тень вела рассказ об этом мире. Почему девушка понимала своего проводника? Почему она тут же забывала услышанное, но не теряла нити рассуждений бесформенного создания? Тень остановилась и велела син’дорейке смотреть себе под ноги. Глянув вниз, эльфийка охнула от захватившего ее сознание зрелища. Это было похоже на бездонный водоворот, только вместо воды в нем плескались души. Разных цветов, форм и энергетик. Откуда они туда поступали было неизвестно, но Тира вмиг заметила нужную.
- Что ты отдашь взамен? – безмолвно поинтересовался проводник.
- Все что угодно, - Даркшадоу продолжала следить за передвижением души Мастера.
- Ты знаешь, кому она принадлежала? Знаешь, что она творила, пока была в теле?
- Знаю. Она нужна мне еще больше, чем своя собственная. Как мне ее получить?
- Забирай. Ты узнаешь, что потеряла, но не сегодня.
Чернокнижница просто вытянула руку вперед, призывая душу своего Учителя. Откуда ей было знать, что делать? И тем не менее, банальный жест сработал лучше любого заклинания. Душа вырвалась из вечного потока и направилась к колдунье.
- До встречи, - эхом в голове отозвался проводник и растворился.
В тот миг, когда Тира коснулась души мастера, все вокруг закрутилось в бешеном калейдоскопе, пока пространство буквально не выплюнуло их в очередную неизвестность.

http://gyazo.com/5a7abb27232b62b4082d25233b261264.png
Theme

- Солнце… Ты пришла в себя…
Этот голос ведьма узнала бы из тысячи. Она заставила себя открыть глаза. Потолок кружился в разные стороны, отчего Тира недовольно застонала, закрывая лицо рукой, но ей помешали. Видок у Крылатого был тот еще… Складывалось ощущение, что тот не спал трое суток кряду.
- В чем дело? – колдунья потянулась, чтобы принять сидячее положение. Мужчина помог ей. Помещение казалось девушке слишком светлым. Внутри все ломило так, будто по ней несколько раз проскакал гномский паровой танк. Через мгновение все вопросы отпали. В углу комнатки сидел мужчина. Роба с отличительной филигранью не оставляла сомнений. Капюшон наполовину скрывал лицо эльфа, но эта манера улыбаться…
Мастер, опираясь о свой посох, поднялся и тяжелой походкой прошел к лежанке Тиры.
– Не идеально, но на твердую четверку ты справилась. Скоро и внешность примет некоторые мои черты. Крылатый поведал мне об этом магистре. Думаю, ты не очень хочешь сейчас лицезреть его вместо меня, верно?
Обыденный тон эльфа странно разозлил эльфийку. Однако сознание ее сейчас больше напоминало древний часовой механизм, который не смазывали маслом вот уже пару столетий. Когда она только решила разинуть пасть, чтобы как следует возмутиться, обвинить его в бессонных ночах, пролитых слезах и огромном количестве истраченных нервов, Крылатый уже успел уложить ее обратно и заставить выпить какой-то отравы. На вкус, по крайней мере, точно отравы.
- Сколько дней я провалялась без сознания?
- Около четырех, - просто отозвался Мастер, чуть поджав губы. – Но это ерунда. Выспалась.
- Вот уж радость… - съязвила брюнетка, снова вылезая из-под одеяла. – Где моя одежда? Я хочу выйти…
Мужчины переглянулись между собой и улыбнулись чему-то своему. Крылатый набросил на плечи Тиры свой плащ и ногой «по-джентльменски» распахнул дверь. Внутрь пахнуло сладким запахом подгнивающей древесины. Они снова были в одном из лесов Награнда. Колдунья осторожно ступила на поросшие травой камни и принялась расхаживать туда-сюда. Мимо пробежал какой-то служка, с порога возвестивший Мастеру:
- Господин, все готово. Как вы и просили.
Учитель вышел из дома и кивнул эльфу, отослав того обратно.
- Тира, оденься, пожалуйста. Ты мне будешь нужна через полчаса.
Больше не сказав ни слова, мужчина в сопровождении Крылатого двинулся к основной части разбитого лагеря.
В назначенный срок ведьма стояла у лобного места, дожидаясь задерживавшегося Мастера. На этот раз он был один. Положив руку на плечо колдуньи, он повел ту в чащу. Посох его отбивал по влажной земле мерный глухой ритм. Шли они молча. Шли, пока не вышли к обрыву, поросшему низкой травой. Впереди расстилался потрясающий вид на предзакатное светило Дренора, которое только собиралось на одну ночь утонуть в озерах и лесах этого чудного мира. Жаркий ветер обдувал лицо, заставляя девушку жмуриться.
- Я рад, что на твоем месте оказалась именно ты, Тира, - пространно начал Мастер, чей взгляд устремился вдаль. – Едва ли у меня будет еще такой ученик. Тот, кто бы понимал меня с полуслова.
- Но я ведь здесь. Я есть. Я полна сил и вдохновения, - Тира не понимала своего наставника. Ее счастливая улыбка затмевала любую мрачную мысль.
- Нет, - Мастер качнул головой, а после взглянул на ученицу. – Ты отправляешься домой, Тира. В Сильвермун.
- Но я..! – Тира даже запротестовать не успела, как эльф ее перебил.
- Нет. Не согласишься - я отправлю тебя туда силой. Я не хочу, чтобы в один прекрасный момент забрали и тебя. Ты должна жить своей жизнью, а не моей. То, что ты оказалась с нами, - ошибка, - он развернул ее к себе, держа за плечи. Нельзя было не внимать его проникновенному голосу. – Я не хочу тебя отпускать, но так надо. Слишком многое осталось там. А здесь у тебя нет ничего.
- Но Вы… - пролепетала Даркшадоу, чувствуя, что еще немного, и почва уйдет у нее из-под ног.
- Я всего лишь миг твоей жизни. Я дал тебе то, что ты должна сама в себе развить. Но ты не должна бояться. - Мужчина протянул Тире небольшой мешочек. – В нем все твои вещи. И несколько подарков.
- Но где Крылатый…
- Не заставляй. Ему и без того тяжело было смириться с тем, что он больше никогда тебя не увидит.
Тира послушно кивнула, изо всех сил стараясь не дать каплям горечи выскользнуть из глаз. Она вцепилась в ткань котомки так сильно, что аж костяшки пальцев побелели. Мастер прочел короткое заклинание, и позади него серебристым светом засиял заранее приготовленный портал. Точь-в-точь такой, какой принес ее в этот мир.
- Ступай домой. Я никогда не забуду того, что ты для меня сделала, - на мгновение его холодные губы коснулись лба колдуньи.
- До встречи, Мастер, - девушка попыталась выдавить улыбку, но ничего не вышло. Она сделала шаг в портал. Эхом до нее донеслось последнее "прощай".
Ветер успел смахнуть с ее щеки одну-единственную каплю и принести ее прямо на раскрытую ладонь, обтянутую кожаной перчаткой.
Колдунья мягко ступила на землю, усыпанную листьями. Она стояла посреди Леса Вечной Песни, ныне закованного в золотые доспехи. Эта аллегория заставила син’дорейку печально улыбнуться. Осень.
На другом конце мироздания, в тысячах миль от Азерота, на вершине холма в лучах предзакатного солнца стояла пара эльфов. Один – в робе с капюшоном. Второй – в кожаной защите. С волосами медного цвета. Именно он сейчас и разглядывал поблескивающий в янтарном свете заходящего солнца, едва заметный влажный след.
- Она совсем как своя мать… - тихо произнес мечник, сжимая руку в кулак. Он стоял по правое плечо от эльфа в робе.
- Да, Нил… Да… - эхом отозвался второй мужчина.
Когда последний отблеск светила скрылся за горной грядой, Квен’Тал Даркшадоу и Ниэллон Асвинг побрели обратно в лагерь.
Осень вступала в свои права повсеместно…

[свернуть]

Приложение

MyChar
Charsheet

Темы персонажа:


Главная

Скрытый текст

http://youtu.be/GdZn7k5rZLQ

[свернуть]

Арты:

Главный
http://gyazo.com/c9ae6107247dcadc72ac674580b217d3.png

~21 год - поступление в Академию

http://gyazo.com/c9cbf62b10e240d2f50b0720259ecaaa.png

[свернуть]

Тира и Шейден

http://mychar.ru/files/chars_advanced/4375.jpg

[свернуть]

После перевода на должность Советника

http://mychar.ru/files/Swanheart_by_Azrayen.jpg

[свернуть]

Действующие лица (к 1 главе)

Скрытый текст

http://fc05.deviantart.net/fs70/f/20...in-d5rhn5h.png

Квен'Тал Даркшадоу. На момент описываемых действий квель'дорею перевалило за два столетия. Происходил из аристократического рода, обучался в академии Фалтриен, которую и окончил с отличием. Родители служили при дворе Короля Анастериана. По окончании принялся за собственные труды, которые постепенно уходили в отличную от привычной сторону. Квен'Тал был заинтересован в учениях Нер'Зула и Гул'Дана, одна мысль о том, что такие могущественные существа были на самом деле, кружила ему голову. Он был честолюбив, целеустремлен и желал познать абсолютно все. Мировоззрение: законопослушный злой.

http://fc01.deviantart.net/fs70/f/20...in-d5rhny6.png

Рейне Эмеральд. Дочь зажиточного купца, единственный ребенок в семье, достаточно избалованная, однако всю жизнь была преисполнена чувства справедливости и любви к ближнему. Мягкая, нежная, безумно женственная. Квен'Тала она повстречала еще будучи студенткой Академии. Она была очарована его идеями, умением говорить, убеждать. Влюбилась почти сразу же и, пожалуй, ни разу об этом не пожалела. Мировоззрение: хаотично-нейтральная.

http://fc06.deviantart.net/fs70/f/20...in-d5rhnj1.png

Кронос Эмеральд. Двоюродный брат Рейне, сын ее дяди по отцовский линии. Высший эльф, посвятивший себя жречеству. Когда Рейне и Квен бежали из Королевства, он просто не мог оставить любимую сестру, вот почему отправился вместе с ними. Обостренное чувство ответственности не дало ему жить спокойно. Мировоззрение: законопослушный нейтральный.

http://fc04.deviantart.net/fs71/f/20...in-d5rhnvb.png

Паук. Никто не знал его настоящего имени. Маг, посвятивший себя изучению огненной стихии. Выходец из обедневшего дворянского рода, который тайно хранил в себе ненависть ко всему Королевству. Мировоззрение: истинно-злой.

http://fc04.deviantart.net/fs70/f/20...in-d5rhnsq.png

Ниэллон Асвинг. Лучший друг Квен'Тала, великолепный стрелок, при этом прекрасно владевший парными клинками. Отпрыск аристократической семьи. Род всегда был на службе при Королевстве, находясь в непосредственном контакте с Сильваной Ветрокрылой, изначально были верны Ордену Фарстрайдеров. Когда Квен'Тал и Рейне бежали, Нил выкрал из архивов всю информацию об их семьях и уничтожил, после решив повести группу беглецов. Мировоззрение: истинно-нейтральный.

[свернуть]

Действующие лица (ко 2 части)

Скрытый текст

http://fc08.deviantart.net/fs71/f/20...in-d5ri1ki.png

[свернуть]

* Магистр Эйфестер Беркан. Подающий большие надежды, талантливый выпускник Академии Фалтриена. Ответственный, находчивый, обладающий безмерной харизмой и безупречной репутацией куратор продвинутой группы.

Я иё ищо на Квельдонаси знавал!

Вы меня, сударь, давненько знавали, да-а-а-а-а-а. Эх, времена-времена.

Цитата:

---

Сообщение от Nymph

Вы меня, сударь, давненько знавали, да-а-а-а-а-а. Эх, времена-времена.

---

Времена, такие времена.

Я тоже решил вовремя исправиться и почитать тебя, коль скоро нашлось свободное время.
Такие истории я называю "длиною в жизнь" - в них все. И время, и любовь, и горе, и возмездие - и вообще все, что случается иногда с людьми. И горе тоже особое - в погожий солнечный денек, когда меньше всего его ждешь, откуда меньше всего ждешь.
Пишешь замечательно, красочно, легко, и язык у тебя очень "живой". В одном месте, как мне показалось, убежала запятая, но я могу ошибаться.

Скрытый текст

Цитата:

---

но разговор, который вела пара, был напротив достаточно серьезным.

---

"напротив" не нужно обозначить запятыми?

[свернуть]

И... вообще все здорово. Живо и непредсказуемо. А концовка - это же ох!.. Или даже ах!..
История эта, мне кажется, дописана до конца. И, тем не менее, если ты захочешь, ее можно развивать дальше - осталось столько всякого недосказанного. Какова роль Мизирата из второй главы? Что случилось с папашей Тиры и Ниэллоном?
Приключение!
Спасибо!

Спасибо тебе, что нашел время осилить эту стену текста. И спасибо за лестный отзыв.

Цитата:

---

Сообщение от Детки Пикассо

"напротив" не нужно обозначить запятыми?

---

Я со своими граммар-нацистскими заморочками долго крутила некоторые моменты, но пошукав еще школьные записи, пришла к выводу, что тут они не нужны. Хотя я все равно периодически подправляю файлик. Ты же знаешь, как это бывает. Напишешь, а потом начинаются хождения по мукам: то не так, это не так.

Насчет Мизерата: как таковой роли он не играет. Это отсылка к тому, что вокруг Тиры всегда витал ореол мрачности. Вся ситуация - предпосылка к самой ее жуткой фобии. Но боязнь пауков сейчас уже неактуальна, поскольку благодаря Тайрендилу она ее преодолела. Спустя мно-о-ого лет) Как образ этой тени увяжется с дальнейшим повествованием (если оно будет), я пока еще не решила.

Я действительно не знаю, стоит ли включать квенту РП-события. Если расписывать - для читателя это выйдет нудно и скучно. Если писать коротко - получится банальное перечисление с какими-то поясняющими элементами.
Мне очень хочется развить сюжетную линию, касающуюся ее родителей. И в этой связи твой вопрос очень своевременный. Скажу следующее: Ниэллон сейчас отыгрывается. И мне очень бы хотелось найти игрока, который возьмет роль Квен'Тала и Рейне. Судьба второй, к слову, никому неизвестна. Разумеется, если это кому-то будет интересно.

И еще раз спасибо за теплые слова. Это стимул.

Я вот обещал прочитать и-и-и... Йа асилил! Писоединяюсь к восторженному комменту Пики. Сюжетная линия, впрочем, как и все остальное, люто доставляют мне радужные эмоции. Хочу сюжетную линию про родителей! В общем и целом - я очень доволен и квента шикарна. К слову. Лично у меня не работают ссылочки на плеер, то бишь ошибка при загрузке страницы, мол, ее не существует. Таки дела.

Скрытый текст

Цитата:

---

вдруг проговорил Крыталый чуть глухим голосом

---

10 глава.

[свернуть]

Спасибо!
Саунды поправлю. Видимо, придется пилить ютуб( И спасибо за найденную очепятку!
И я подумала, что о родителях стоит пилить отдельный рассказ. Буду работать, как только время появится.

Скрытый текст

Этот кусочек должен, по идее, идти до первой главы. Его писал Лекан, кому-то известный, кому-то нет. Но это роли не играет. От меня ему огромное спасибо. За небезразличие к моему творчеству и за то, что он подхватил мой творческий порыв и проникся моей писаниной. Это очень приятно. Долго думала, имею ли я право выложить его, но так как Лека в онлайне не выловить, взяла на себя смелость. Надеюсь, вам понравится так же, как понравилось мне. Приятного чтения.
PS Название вписала я. Не слишком продумано, но это лучшее из того, что пришло мне в голову. И простое)

[свернуть]

Я не вернусь

Скрытый текст

http://gyazo.com/7a2148132eff7030276f251819b7e8ee.png
Theme

Тело эльфа медленно опустилось на землю, стекая по рукам убийцы. В вязкой, мягкой на ощупь темноте гортанно и протяжно прокричал ворон, срываясь в небо с насиженного места, откуда несколько мгновений назад наблюдал сцену убийства двух стражников. Ворон видел убийства и раньше, много смертей. Видел, как убивали за золото, за женщин, за вино. Он сам убивал и знает, какого это, когда теплая, пенящаяся кровь бурлящими рывками выходит из свежепроклеванной глазницы. Он любит вкус крови, её запах, пьянящее ощущение торжества и насыщения, понятное лишь настоящему охотнику. Убивший своих соплеменников эльф не пах охотником, не пах голодом и страхом. И поэтому ворон спешим унестись прочь в спасительные объятия темноты, что бы не чувствовать исходившие от него вонью жестокость и ненависть.
Когда вторая жертва затихла, убийца оттащил её вместе с товарищем к ближайшей сливной канаве, стараясь не шуметь, сдвинул резную решетку в сторону и скинул тела в поток нечистот, не забыв вытащить из горла первой жертвы короткий болт. Это было проще сделать, чем ему показалось на первый взгляд, - размышлял убийца, пряча арбалетный снаряд в складках плаща, - Выйти навстречу двум стражникам, конечно, сразу узнавших его, поднять арбалет и выстрелить, затем броситься в лоб и зарезать второго. Рядом со специально приоткрытым люком остался лежать арбалет и несколько небрежно брошенных болтов. Эльф не стал возвращаться ко входу в здание – попасть внутрь он планировал иначе с самого начала, а трупы нужны были, чтобы ни у кого не осталось сомнений в том, что преступник не кто иной, как он, для той же цели служило и оставленное на месте преступления оружие.
Сжечь все мосты, чтобы не было желания вернуться. Зачем выбирать путь, мучиться сомнениями, когда можно оставить один, который и станет единственно верным? Сквозь пелену свинцовых облаков проглядывался лик королевы-луны в окружении сотен мерцающих фрейлин-звезд. Смотрят они с презрением на него, или же этой небесной владычице со своей свитой нравится наблюдать, как он отправляет в бездну, все, что когда-то имело смысл? Скорее вверх по стене, хватаясь за царапающие пальцы острые кромки камней к подсвеченному светом оконцу, там - через перила и на балкон. Скорее, пока его естество окончательно не взбунтовалось против, заразившего сознание безумия.
Плавно опустившись на мощенный плиткой пол, убийца замер, всматриваясь в расплывчатые силуэты в комнате. Трое мужчин и две женщины. В груди противно защемило, когда эльф различил еще один, маленький силуэт. Ребенок. Тело пробила дрожь, когда войдя в комнату, ночной гость наткнулся на обескураженные взгляды сидящих за круглым столом архивариусов. Непонимание, медленно перетекающее в страх, подогретый видом окровавленного ножа в руках эльфа.
Принцип паутины, мой друг. Даже не охотясь, паук плетет свою паутину, и каждая жертва, по сути, случайна. Виновен ли паук в том, что в его сети попала муха? С переломанными крыльями она уже не способна улететь и умрет в любом случае. Милосердие, если хочешь.
Нож, несколько минут назад попробовавший на вкус кровь стражника пролетел через всю комнату, рассекая воздух серебряным росчерком. Голова одного из архивистов тяжело качнулась назад, и тот, нелепо касаясь торчащей из глазницы рукояти, упал на землю, тяжело закряхтел. Пока взгляды окружающих были устремлены на еще мгновение назад живого товарища, убийца оказался в другом конце комнаты, а когда женский визг резанул по ушам он уже стоял напротив единственной ведущей из комнаты двери.
Невинные жертвы в его паутине. Милосердие.
Наконец началась паника, ему казалось, что эти несколько секунд непонимания, неприятия, неверия в реальность происходящего будут длиться вечность. Первыми побежали к выходу мужчины, убийце хотелось верить, что они пытаются защитить женщин, а не просто спасают свою шкуру. Первый же из беглецов получил выпад в живот, а второй, резко развернувшись на месте, пал от рубящего удара в шею. Переступив через тела, эльф направился к сбившимся в кучку женщинам.
- Убегай, - прошептал эльф, указав на одну из них коротким мечом и отступил в сторону, давая женщине бросится бежать. Теперь в комнате их осталось трое. Женщина и прижавшаяся к ней девочка были похожи как две капли воды, так даже лучше. Оставив трясущихся заложников в углу комнаты, убийца направился к гладким стеклянным стеллажам где принялся выдирать плотные папки и рвать их на части, разбрасывая по комнате листы пергамента. Вскоре на столе образовалась довольно плотная стопка, и эльф усевшись на край стола, принялся перелистывать одну из папок, намного более толстую, чем прочие.
Каждая буква в имени, значившимся на обложке, отзывалась в груди трепетом и дрожью, когда он беззвучно шептал их, стараясь распробовать на вкус, впитать, запомнить. Это имя никогда не покидало его, но произносить вслух его было страшно и противно, вместе с ним всплывало то, что он хотел бы утопить как можно глубже. Он трусливый паук, попавший в собственную паутину, теперь тянувшую его на самое дно - туда, где он поплатиться за все, что сделал. Он подлец, мразь и тварь, ведь даже сейчас, пролив столько невинной крови ради НЕЁ, он будет смотреть ЕМУ в глаза и клясться, что совершил это для ИХ блага. Ему, конечно же, поверят, проникнуться трепетом к его самоотверженности, а однажды будут оплакивать вместе с ним его искалеченную судьбу. И никто не узнает, что причиной всему был лишь эгоизм и трусость, а не верность друзьям. Он просто хотел быть с ней, но… Не успел? И теперь, теперь он пойдет за ними, чтобы молча смотреть на спины этих влюбленных и гнить изнутри от клокочущей внутри обиды и пожирающей душу зависти.
...А ведь все может быть иначе, не так ли? Здесь на столе, лежит его билет в счастливое будущее. Один донос и на утро ЕГО и всех, кто ему верен, не станет и тогда ОНА будет принадлежать лишь ему одному. Он сможет её защитить, поговорит, подкупит, согласится на все, лишь бы ЕЁ не тронули. И они будут вместе. ОНА ничего не узнает и будет в бессильной злобе покрывать проклятиями того, кто сидит и утешает её. А совсем рядом в крохотной колыбели будет спать его личный комочек счастья, отнятый у лучшего друга...
Папка с оглушающим хлопком захлопнулась и легла поверх стопки. Вот причина того, почему он устроил эту показательную резню, почему оставил улики и не скрывал лица. Сжечь мосты, чтобы не возвращаться. Он покроет себя грязью и позором, чтобы защитить друзей от собственного эгоизма. Он должен поставить жирную точку в своем прошлом, чтобы не возвращаться к этим мыслям. Когда за ними пошлют ищеек, у него уже не будет шанса на нормальную жизнь, и счастье его лучшего друга останется при нем.
Поднявшись, эльф приблизился к женщине и ребенку. Откинув капюшон, он посмотрел в стеклянные от страха глаза и нежно коснулся мокрой от слез щеки женщины.
- Ты меня узнала? – спросил эльф.
- Да… Ты... – начала было мать, но эльф заставил её замолчать, прижав палец к губам.
- Вот и отлично, раз узнала, - улыбнулся убийца, извлекая из ножен один из клинков.
Ворон был доволен. Страшный эльф ушел, оставив после себя целый пир, и теперь он может спокойно насытиться своим любимым лакомством – глазными яблоками. Если бы только эта глупая девка, не орала все время, раздражая его чуткий слух…
Прижавшись спиной к стене, женщина не переставала кричать. Голос был давно уже сорван и теперь слышался лишь гортанный хрип, переходящий в животный рык. В тонких, перепачканных кровью руках, мать баюкала маленькую головку собственной дочери…
На окраинах Сильвермуна, под проливным дождем кутаясь в походных плащах от холода и ветра, стояли две фигуры, прижавшись друг к другу. В последний раз жадные глаза эльфов смотрели на башни и шпили столицы, куда им теперь путь закрыт. Через несколько минут к ним подошел еще один спутник, неся на плече увесистую сумку, в каких обычно хранят документы. После нескольких коротких фраз он передал им документы, и группа двинулась в глубь леса, где ждали остальные.
- Ниэллон, скорее! – окликнул остановившегося друга Квен’Тал, - Нужно спешить.
- Да, конечно, - отозвал эльф, бросая последний взгляд на город, где он несколько часов назад убил самого себя. Ступая по вязкой от дождя земле он смотрел строго перед собой, чтобы в силуэтах спешащих друзей различить то счастье, за которое он заплатил собственной судьбой.

[свернуть]

Я дочитал( Мнение в скайпах как-нибудь напишу.
Влепил лайки.

Цитата:

---

Сообщение от Poroshok

Я дочитал(

---

Меня смущает грустная скобочка. Все настолько плохо?)

Цитата:

---

Сообщение от Nymph

Меня смущает грустная скобочка. Все настолько плохо?)

---

Не знаю( Норм скобочка( У меня тут войс с _ним_ опять. Чтобы не смеятся, пишу "(".

UPD:

• добавлен фанфик по квенте. Автор: Lecan.
• изменено оформление действующих лиц к первой главе (и теперь уже фанфику)
• изменено оформление действующих лиц ко второй части

Отдельное спасибо Totentanz'у за то, что позволил эксплуатировать себя и захламлять его профиль на DeviantArt'е. Зай, ты чудо х)

В моем профиле для тебя выделена отдельная папка. Я только рад тебе помогать. <3

Мастер не должен разводить флуд, каким бы милым и у-ня-ня он ни был(
Но все равно у-ня-ня, ми-ми-ми и мур-мур-мур тебе <3 *тонны плюшевых совухов устремились навстречу Тотену* Наконец Тира успокоится. До следующего своего визита в эту тему х_Х

Можно и я добавлю немного плюшевости в этот топик?) И вообще... почему я тут не отписалась до сих пор!
Тирч, я люблю этого персонажа. Очень) Раньше у меня было странное отношение к ней. Иногда она вызывала фейспалмы у Кори, иногда просто хотелось спрятаться в дальний угол, чтобы гнев Тиры обошел стороной. Но! После того, как у меня появился сама-знаешь-кто, всё изменилось. Другой персонаж и его точка зрения помогли, наверное, лучше понять Тиру. А написано вообще замечательно. С чувством.
И ещё одно НО. Прасти меня, но моё отношение к данному произведению связано ещё и с чистейшим эгоизмом. Ну, ты понимаешь) Хочу публично выразить тебе благодарность за появление Винга. У меня слишком мало именно игровых персонажей, потому я их безмерно люблю и ценю. Да их собственно всего то два. Я и не думала, что смогу проникнуться Крылом... но теперь никому его не отдам =Р Спасибо! И отдельное спасибо Лакану за чудесный отрывок. Свою недоделку я выкладывать не решусь. Возможно, когда-нибудь и появится нечто стоящее)
Ну а в целом, когда я читаю строки этой квенты (и даже когда открываю топик!) у меня теперь одна реакция: *______*

Спасибо тебе, Тира, что нашла место и для моего творения:) Свое мнение я тебе уже говорил и мое восхищение ты знаешь.
Ув. Араани - Я Лекан ;)

Цитата:

---

Сообщение от MitrGera

Спасибо тебе, Тира, что нашла место и для моего творения:) Свое мнение я тебе уже говорил и мое восхищение ты знаешь.
Ув. Араани - Я Лекан ;)

---

Воу) Тогда лично говорю большое спасибо. Так уж получилось, что написанный отрывок, о моем персонаже)

Да, Арааня! Я уж думала, твоего поста до конца дней своих не дождусь!
А еще я рада, что Винг прижился. Мне потом долго было неудобно за то, что я так нагло навязала тебе образ и историю персонажа((

Лек, я давно хотела выложить(( Просто не знала, можно или нет. А позавчера наткнулась, перечитала и решила, что обязательно надо добавить это сюда.Если есть свои мысли по саунду, то я с радостью посмотрю)

И да. Вот вам всем, читающим, задание. Помогите мне с треками. В некоторых местах они пропущены. Вот места пробелов:

Скрытый текст

С "Пасмурные дни в Квель’Таласе были большой редкостью" и до конца главы
С "Шейден и Тира укрылись в беседке" и до конца абзаца
С начала 6 главы и до следующей темы
С "Город восстановили буквально за одну ночь" и до конца главы
С "Эльфийку буквально выплюнуло на землю" и до конца главы
С "Кто бы мог подумать, что все обернется именно так?" и до следующей темы

[свернуть]

А еще мне интересно, подо что вы читали, если ни один из предложенных мною саундов не совпал с вашим настроением. На 2 главу это не распространяется! Ничего знать не хочу. Это идеальное сочетание звука и текста!

Так старательно написано, лови от меня плюс=))

Очень атмосферно и литературно. Понравилось, поставил плюс. )

Таки прочитал. В гостях :D
В общем, это самая замечательная квента, которые я читал вообще. Развитие персонажей здесь мне очень понравилось - оно было логичным, гармоничным, и очень сильным. Описание погоды крайне соответствовало событиям, происходящим в жизни бабушки Даркшадовны, что создавало свою атмосферу - атмосферу боли, страдания...но и какой-то надежды, уверенности в своих силах и завтрашний день.
Глубокая проработка характеров позволила читать запоем и следить с большим интересом за тем, каким персонаж обернётся в следующем повороте, и каждый раз новый поворот нёс что-то новое, подчас нехорошее и ужасное, а подчас - что-то обнадёживающее.
Теперь Тиру понять можно. Теперь на многие вопросы, которые меня терзали, я нашёл свой ответ, чему дико рад.

Я хочу моар, если честно. Больше и лучше. То есть квента и так хороша, а хочется ЕЩЁ лучше - вот чего я хотел после упоённого чтения, когда залпом осилил это произведение. Завидую такому скиллу, честно.
Тиркуш, ты молодечик, очень. Уверен, на Муне у тебя тоже всё хорошо получилось.

Затронуло. Потрясло. Содрогнуло. Читал, но не вчитывался. Сейчас - ощущалось иначе.
Не будет от меня лишних слов, акцентирования внимания на отдельных чертах произведения - не дождетесь. Все восхитительно. Чуждое мне, но прекрасное.
Мы с Тиркой, все таки, из разных контор. Но, по сути, из отделов одного типа.
Люблю тебя, моя глупая кошка. И Тиру люблю. Этот странный, маленький и темный комок хитросплетений муки-страдания-боли-тоски-веры-силы.
Большущее спасибо. Было здорово.
*Откинулся, закурил, вбросил*

Скрытый текст

Саунд

Мне было душно. Всякий раз, когда я был частью этих жутких, мрачных столпотворений под чужими мне знаменами, я думал и мечтал только об одном — о скорйшей смерти. Либо для них, либо для меня. Меня тошнило от вида стройных рядов закованных в сталь гвардейцев, меня передергивало от нарядов магов и чародеев. Трепетали герба чужой мне страны, кулаки до боли сжимались. Я стоял, смотрел и слушал дерьмо, которое заливали в мои уши. Я смотрел на тех, у кого было за что биться — и я завидовал. Невольно, мне приходилось присутствовать на подобных собраниях. Построения, брифинги, пламенные речи полководцев. Я был единственным среди множества. Я был особенным — и это были не гребаные шуточки и не сраные игры. То, насколько сильно я выбивался из большинства, бросалось всем в глаза. Я ловил на себе надменные, насмехающиеся взгляды, я слышал перешептывания за моей спиной. У меня был временный командир — замечательной души мужик. Он позволял мне пить ровно столько, чтобы я был в силах стоять на ногах и держать в руках оружие. Он понимал, насколько мне было тяжело. Я бился за чужую родину. За чужой дом. За чужих жен и детей. Во славу чужих династий и родов. И я бился достойно.

Сложно сказать, ради чего ты живешь, когда под твоими ногами нет никакой опоры. Для некоторых подобное существование представляет из себя вечный полет. Ну, или вечное падение. Я злоупотреблял алкоголем. Был завсегдатаем борделей. Оставлял за собой следы — из окурков и битых тар. Это была свобода. Настоящая свобода. Вечное и безграничное отрицания любых господ, форм законов и морали. Вечная мука. Блуждания во мраке. Светлое будущее я видел лишь на дне бутылки. Или во снах, где мне снились эти бутылки.

Но, сейчас, на склоне лет, я могу сказать, что изменилось все. Впрочем, с той же уверенностью, я могу сказать, что не изменилось ничего. Я остался тем, кем я был. Отвратительным хамом, прожженым романтиком и злым забулдыгой. Я все так же содрагаюсь при мысли, что мне, неполноценному выродку, результату дурацкой и глупой превратности судьбы, полуэльфу — придется стоять плечом к плечу с кучей этих, чужих мне. Что мне придется убеждать мой отряд в том, что все, что я делаю — я делаю во благо их народа, и только из благодарности за приют и понимание. Что мне придется лгать — вновь и вновь. Чтобы утешить их. Чтобы они поверили в то, что я их Командор не просто так.

Я стар. У меня есть дом. Любящая жена. Должность. Верные мне бойцы, способные поставить на колени любой город. У меня есть опыт, тугой лук, куча острых стрел и словечек и дикий гонор. Моя сумка забита бутылками, при мне всегда, как минимум, три портсигара.

Ничего не изменилось. И я как падал во тьму, так и падаю. Но, в отличии от иных времен, теперь — я знаю, для чего я сражаюсь.

Я знаю, почему я стою среди этих высокородных выродков, я знаю, почему сражаюсь за интересы, омерзительные мне. Я знаю, почему я лгу тем, что считают меня своим братом. Я знаю это, когда стою в темной комнате, залитой лунным светом. Знаю это, когда смотрю на багровое ложе и беспомощное, прекрасное тело моей возлюбленной. Знаю, когда слышу её тихое, легкое, нежное посапывание. Знаю это, только когда покидаю эту теплую, пахнущую сном и любовью кровать.

Ошибка природы и шутка судьбы. Белая ворона, в надежде найти семью, прибивается к черной стае. И понимает, что одиночество среди многих — куда ужасней, чем одиночество в бескрайнем небесном просторе. Не имея сил, духа, храбрости и отваги, она остается. И навсегда приковывается. Волей эмоций, физиологии или ещё какого-нибудь дерьма.

Нет. Она не мой путеводный свет. Она не моя опора и уж точно не крылья. Она — призрак, следующий бок о бок со мной на самое дно безграничной пустоты. Неосязаемый, далекий, чужой спутник. Единственный во мраке. Мы не нужны друг другу. Она смогла бы добиться куда большего, если бы не я, а я, возможно, смог бы ускорить свое падение и покончить со всей это глупой драмой. Мы не нужны друг другу. Но она не сможет без меня, а я без неё.

Я позабыл о принципах и идеалах — они сгинули с возрастом, оставив после себя мерзкий осадок сомнений. Я пытаюсь показать окружающим, что, да, есть такие прекрасные вещи, за которы необходимо сражаться. Они верят. Но я — нет. Я лгу всем. И даже ей. Просто для того, чтобы она не покидала меня. Чтобы она верила в меня. Чтобы любила.

[свернуть]

Тай, я тебя люблю. Огромное спасибо. И что позвонил - спасибо.

Пробудилась, значит, моя бестолковка ото сна в поисках чего-нибудь прекрасного, эстетичного и волнующего. Хотелось вот чего-нибудь такого, чтобы при всем при этом на одном дыхании скользнуло, словно дуновение ветра. Нашел. Нашел здесь... счастлив, что прочитал, но корю себя за то, что не прочитал раньше. Но ведь человек на то и человек, что ему свойственно ошибаться. Браво! =)

Deleted

http://risovach.ru/upload/2013/05/me...39609_big_.png

Без лишних слов.

http://s3.pikabu.ru/images/big_size_...6402321623.jpg

Очень, очень красиво)

Впредь попрошу не делать из этой темы флудилку. Спасибо за внимание и за оценку моего творчества.

Ленивый М'Рак наконец-то сподвигся почитать квенты. Пока ползу медленно, но мне нравится. Ты правда замечательно пишешь. *_*