интересуют. Если я сейчас смогу поговорить с тобой, больше ты обо мне не услышишь.
Ворген зарычал, но потом согласно кивнул:
—*Спрашивай, что хочешь, только быстро!
—*Меня зовут Джерод Песнь Теней…
—*Меня не интересует, как тебя зовут! Задавай свои проклятые вопросы!
Бывший капитан стражи кивнул:
—*Ты не сказал, что был тем, кто спас меня из той ловушки.
—*И этого должно было быть достаточно, чтобы понять, что я не хочу обсуждать этот вопрос. Это был момент слабости…*— Но в интонации воргена впервые промелькнула нотка симпатии.*— Хотя я не мог оставить тебя там.
—*И за это я вечно буду твоим должником. Но скажи мне, почему ты был там тогда?
Житель Гилнеаса посмотрел в сторону:
—*Мы знаем об убийствах заклинателей. Мы знаем, что некоторые из вас думают, что мы виноваты в этом! Мой повелитель приказал действовать иначе, но некоторые из нас решили искать ответы самостоятельно.
—*И вы что-нибудь нашли?
Ворген посмотрел на небо:
—*Да. Мы поняли, что умираем также быстро, попадая в ловушки подобные той, в которой оказался ты!
Джерод вздрогнул:
—*Один из вас погиб?
—*Ловушка была немного другой. Но, как и твоя, была практически невидимая, ее выдавала лишь пожухлая листва на том месте, где она была установлена. Именно так я и обнаружил ту ловушку, в которую попал ты. Мы научились видеть их признаки, но, увы, без потерь не обошлось.
—*Прими мои извинения.
Его собеседник кивнул, принимая соболезнования Джерода:
—*Мы не смогли освободить ее вовремя. Как и твоя, эта ловушка сначала приносила немыслимые муки, а затем мы поняли, что если попытаешься из нее выбраться, то она пронзит само сердце.
Он оскалился, вспоминая то жуткое событие:
—*Позже мы увидели, что ее сердце было буквально разорвано.
—*О, Элуна!
—*Теперь ты понимаешь, почему я сделал все, чтобы побыстрее тебя освободить.
—*Где это случилось?
Ворген снова оскалился:
—*Не так далеко от того места, где ты попал в передрягу. Вот почему я был неподалеку: я хотел изучить место, где она умерла, на наличие возможных улик, которые помогли бы в нашей мести.
—*И удалось что-то найти?
—*Единственной уликой была та ловушка, в которую ты попал, ночной эльф.*— Житель Гилнеаса прижал уши.*— Больше мне нечего тебе сказать.
Интонация, появившаяся в голосе жителя Гилнеаса, ясно давала понять Джероду, что продолжать этот разговор не имеет никакого смысла. Ночной эльф все понял:
—*Я признателен за то, что ты мне рассказал. Это должно помочь.
—*Сомневаюсь. Твоя сестра, кажется, настроена обвинить во всем нас.
—*Майев сделает все возможное, чтобы докопаться до правды в этом деле,*— ответил Джерод.*— Она всегда справедливо выполняет свой долг перед нашим народом.
—*Но ведь мы не ваши люди.*— С этими словами ворген отступил, чтобы уйти.
Джерод собирался сделать так же, но остановился:
—*Если что-то еще придет тебе в голову, ты знаешь мое имя.
Ворген фыркнул… но заколебался:
—*А мое имя — Эдрик. Я представился тебе в надежде, что ты никому его не расскажешь.
—*Хорошо.
Житель Гилнеаса растворился в лесной гуще. Джерод какое-то время стоял на месте, размышляя о том, прояснил ли он что-то. Слова воргена беспорядочно крутились в его голове, пока он пытался понять, что все это значит.
Понять, что к чему… и молиться, чтобы, пока он это делает, не был убит больше ни один Высокорожденный.
Глава 21. Установленная граница
Когда впереди показались разведчики, Халдрисса поняла, что задремала в седле. К счастью ни Денеа, ни другие офицеры этого не заметили, так как их внимание было полностью обращено на вернувшихся Часовых.
Халдрисса быстро их пересчитала — двоих не хватало. Однако, хотя они и ехали очень быстро, не было похоже, что Орда преследует их по пятам.
К сожалению, новости были неутешительными. Среброкрылые пали.
У разведчиков была лишь общая информация, никаких деталей. Однако спустя несколько минут приехали те, кто владел намного большей информацией о случившейся катастрофе.
От некогда гордых Часовых Среброкрылых осталась примерно четверть и многие из этих выживших были ранены. Посчастливилось выжить и действующему командиру Су’уре, которая и рассказала об ужасном падении заставы.
Халдрисса мрачно слушала эти новости, думая о том, что вот и наступил конец света. Даже Катаклизм затронул ее не так сильно. Среброкрылых больше нет. Орда заполонила весь Ясеневый лес… и ведет ее — сам Гаррош Адский Крик.
—*Сейчас мы должны поехать им навстречу!*— выкрикнула Денеа.*— Они не ожидают, что мы уже так близко! Мы застигнем их врасплох!
Несколько молодых Часовых ее поддержали. Но Халдрисса заметила, что Су’уры, которая никогда бы не струсила, среди них не было. Как не было и разведчиков, которые стояли возле нее, хотя старший командир думала, что они должны были первыми требовать развернуться и сражаться.
—*Нет,*— тихо заявила Халдрисса.*— Мы этого не сделаем.
Денеа разинула рот от удивления:
—*Но ведь нашей целью было добраться до Среброкрылых, чтобы усилить оборону против Орды…
—*Наша цель состояла не только в этом, но дело в том… что Среброкрылых больше нет. И это все меняет. В этом районе мы не сможем должным образом организовать оборону, и, напав сейчас на Орду, мы лишь сыграем им на руку. Ты слышала ее рассказ и знаешь, что мы сами пережили. У Орды новая стратегия и если Гаррош Адский Крик на передовой, то они будут сражаться намного яростнее, чем раньше.
—*Вы предлагаете нам повернуть назад?
В интонации Денеа слышалось несогласие, но в сложившихся обстоятельствах Халдрисса не обратила на это никакого внимания.
—*Только немного к западу реки. Потом мы ее перейдем и займем позиции неподалеку. Пусть только попробуют подобраться к нам. Мы сможем им достойно ответить.
Было понятно, что Денеа с некоторыми другими ночными эльфами по-прежнему не верила в то, что Орда пойдет в наступление, но они все равно подчинились приказу. Су’ура и Иллиана помогали выжившим. Тех, кто был очень слаб, посадили на ездовых животных.
Они развернулись и направились к реке. Халдрисса поручила Денеа командовать отрядом, который должен защищать колонну сзади. Халдрисса отдала такой приказ специально, чтобы убедиться, что Денеа не ослушается ее, а также, чтобы уберечь всех остальных от разведчиков Орды, которые могут попытаться убить отставших.
- - - Updated - - -
Повернуть обратно сейчас было правильным решением, так как они лишь недавно пришли из этого направления и точно знали, чего ждать впереди. Однако вспоминая предыдущие вторжения орков на территорию Альянса, старший командир все равно на всякий случай посылала вперед разведчиков.
Они безо всяких трудностей перешли реку. Халдрисса выбрала такую дислокацию, которая позволила бы ее лучникам легко подстрелить тех, кто попытается на них напасть. Затем она приступила к распределению своих бойцов по близлежащей области.
Прошел один день. В течение своей службы Халдрисса сражалась с Ордой в разное время суток и привычнее всего ей было сражаться днем, несмотря на то, что она принадлежала к ночной расе. Она отправила гонцов в две ближайшие заставы и получила ответ от обоих. Это позволило Альянсу лучше выстроить оборону вдоль западной стороны реки. На протяжении всего этого времени явных признаков Орды не наблюдалось. Поэтому Денеа попросила Халдриссу отправить ее с группой разведчиков на территорию врага, но старший командир отказала ей в этой просьбе.
До сих пор все гадали, почему Орда после своей победы над Среброкрылыми не продолжила идти вперед, чтобы встретится с Часовыми лицом к лицу. В рассказе Су’уры не было никаких подробностей нападения, которые могли бы пролить свет на такое поведение Орды, предложения подчиненных также не устраивали Халдриссу. Гаррош Адский Крик чего-то ждал — возможно, каких-то стечений обстоятельств, и защитники узнают об этом только тогда, когда он двинется вперед.
Прошел еще один день, а затем еще два. В конце концов, Халдрисса позволила Денеа с группой отправиться на разведку к Орде.
Еще до наступления ночи Денеа вернулась обратно. Халдрисса вздохнула с облегчением, увидев, что вся группа осталась в целости и сохранности. Однако озадаченный взгляд Денеа ее обеспокоил.
—*Выглядело все так, словно они были готовы выдвигаться,*— сказала Денеа.*— Я никогда не выдела такого войска! Легионы неудержимых орков-воинов — некоторые пешие, а некоторые верхом на огромных волках; ряди тауренов, вооруженных топорами или копьями и воспевающих к своим духам; гоблинские крошшеры в невиданном до сих пор количестве; воющие тролли в доспехах, которые были украшены черепами… и многие другие!
Она глубоко вдохнула и наконец-то объяснила причину своего замешательства:
—*И, несмотря на то, что многие их воины жаждут кровопролития, командование удерживает их на месте.
—*Вы увидели насколько они сильны?
—*Они собрали могущественное войско,*— неохотно ответил другой разведчик.*— Достаточное для того, чтобы уничтожить всех нас.
—*И они ждут? Вы увидели что-то, что могло бы подсказать чего именно?
—*Я видела гоблинов, работающих в своих адских механизмах, и какие-то вагоны, которые могли быть источником того зловонного тумана. А больше ничего необычного.
Халдрисса вспомнила отчет Су’уры:
—*А катапульты?
—*Несколько. Такие же, как и в прошлом. Довольно неточные устройства.
Такое пренебрежительное описание не успокоило Халдриссу, так как она хорошо помнила рассказ Су’уры о том, как огромные валуны разбомбили Среброкрылых. Если у них действительно те же катапульты, то орки научились хорошо ими пользоваться… даже лучше, чем раньше. Катапульты могли быть той причиной, по которой Орда не спешит нападать, так как передвижение такого тяжелого оборудования всегда занимает много времени. Но Халдриссе все равно в это не верилось. Либо Гаррош ожидал еще большего подкрепления для своего войска, либо он ждал каких-то действий от Часовых.
Но чего же он ждет на самом деле?*— снова спросила она сама себя.
Возрастающее количество Орды вынудило Халдриссу действовать так, как ей изначально не хотелось. Отправляя послов, она призывала каждого свободного Часового к защите их границы. Альянс должен удержать ее. Если они позволят оркам продвинуться дальше на запад Ясеневого леса, то ночные эльфы могут потерять контроль над всей территорией Ясеневого леса.
Увидев первого прибывшего, она с удивлением поняла, что он не был тем подкреплением, которое она ждала. Скорее всего, это был вестник, который мчался, словно ветер. Сначала Халдрисса подумала, что каким-то образом Гаррошу удалось приблизиться к границе и он собирается атаковать заставу сзади, но наездник не выглядел испуганным, спрыгивая со своего запыхавшегося ночного саблезуба.
—*Помощь идет!*— крикнул он ей, не обращая внимания на то, что другие тоже услышали его торжествующий крик.*— Орда заплатил за Среброкрылых!
—*О чем ты говоришь?*— спросила Халдрисса, когда подошла Денеа вместе с остальными.*— Разве подкрепление из западных застав уже в пути?
—*Да, как и многие другие, командир! Как и многие другие! Наши корабли приплыли сегодня утром! Все высадились на берег и отправились к опорному пункту Орды — заставе Зорам’гар, где не встретили сильного сопротивления!
– ‘Высадились на берег’? Что ты имеешь в виду? Кто? Откуда это подкрепление?
—*Из Дарнаса! Ваш посол добрался до Дарнаса!
—*Арадриа?*— выпалила Денеа.*— Она жива?
Радость наездника мгновенно исчезла:
—*К сожалению, она смогла рассказать все, что знала, а затем ее душа присоединилась к Матери Луне.
—*Молодчина,*— отметила Халдрисса.*— Мы никогда ее не забудем.
—*За ее жизнь заплатят, по меньшей мере, десять орков,*— прорычала Денеа.
У командира не было времени на подобные разговоры. Ведь во время битвы у воина остается лишь одно желание — просто выжить. Она спросила у наездника:
—*Их возглавляет генерал Шандрис?
—*Нет, хотя она тоже приехала.*— Ночной эльф не смог сдержать улыбку.*— Экспедицию возглавляет сама Верховная жрица!
—*Верховная жрица?*— Все вокруг выглядели ошеломленными. Халдрисса не могла поверить своим ушам.*— Тиранда Шелест Ветра в Ясеневом лесу?
—*Да… и скоро она будет среди нас. Она обещала!
Эта новость очень обрадовала Часовых. Верховная жрица, говорящая от имени Элуны в Азероте, не только узнала об опасности, которая угрожает ее подданным, но и лично приехала сюда, чтобы привести их к победе над Ордой.
—*Орки зря бездействовали,*— с наслаждением произнесла Денеа.*— А вы правильно сделали, что заставили нас отступить, командир! Сейчас они заплатят за Среброкрылых… заплатят в сотни раз больше!
Халдрисса тоже так думала. Гаррош Адский Крик — достойный противник, но против Тиранды Шелест Ветра, которая имела десяти тысячелетний военный опыт, у орка не было никаких шансов. Окончательная победа будет за Альянсом, убеждала себя Халдрисса.
Но в тоже время… она продолжала смотреть в сторону врага и не прекращала удивляться их поведению.
•*•*•
Должно быть, сейчас она уже в Ясеневом лесу,*— думал расстроенный Малфурион.*—*Она в Ясеневом лесу, пока я гоняюсь за призраками…
Но это было не совсем так. Майев со своим братом проводили основное расследование, в то время как Малфурион тратил большую часть своего времени, пытаясь понять причины происходящего с Высокорожденными.
Из-за отсутствия успехов в расследовании Высокорожденные злились все больше. Поэтому они начали свое собственное расследование, особенно Вар’дин. К сожалению, из-за этого у них возникли разногласия со многими жителями Дарнаса. Малфуриону уже один раз пришлось вмешаться, чтобы остановить кровопролитие.
Даже Мордент уже терял терпение. Он и Малфурион находились на окраине лагеря Высокорожденных, потратив три безрезультатных часа на обсуждение дальнейших действий.
—*Верховный друид, я достаточно долго старался сдерживать нашу молодежь, вроде Вар’дина. Но сейчас я больше не буду этого
- - - Updated - - -
делать.
Малфурион очень хорошо помнил, как Вар’дин чуть было не использовал свою магию на сердитых ночных эльфов, которые его окружили. Они на него рассердились после его высокомерного допроса и явных угроз по поводу произошедших двух убийств:
—*Мы делаем все, что от нас зависит. Майев…
—*Одна из лучших в своем деле. Я знаю о ее репутации. Но не вижу ничего, что бы ее подтверждало. Она приставала к нам снова и снова с различными вопросами, некоторые из которых подразумевали то, что убийцы находятся среди нас же. Если это то лучшее, что она может делать для этого дела…
—*Мордент, она допрашивала всех. Просто она очень дотошная,*— вздохнул Малфурион.*— Я поговорю с ней и пойму, если что-то не так.
—*По крайней мере, ее брат более тактичный, но такой же бесполезный. Однако он хотя бы проявляет должное уважение.
Верховный друид воздержался от комментария. Джерод действительно был более тактичным.
—*Мы найдем виновных.
—*Как скажете,*— с сомнением произнес Высокорожденный.*— Прощайте.
Малфурион кивнул в ответ и пошел назад в Дарнас. Однако не успел он сделать пару шагов, как почувствовал, что снова был не один. Он оглянулся, но никого не увидел. Тогда Малфурион внимательно осмотрел путь перед собой.
Впереди в доспехах стояла она. Окутывающий ее плащ делал ее образ темным и зловещим, который время от времени устрашал даже Иллидана.
—*Верховный друид Малфурион,*— поприветствовала его Майев.
Он повернулся и посмотрел туда, где разговаривал с Высокорожденным. Малфурион и Майев были очень близко к тому месту:
—*Что вас сюда привело?
—*Пара вопросов относительно убийств, которые я хочу задать Вар’дину или его господину. Кажется, я что-то поняла.
—*Ты что-то выяснила?
Она вздохнула:
—*Я не хотела бы об этом рассказывать, пока не буду точно уверена.
Малфурион не стал настаивать, но продолжал сомневаться в правильности ее намерений:
—*Тебе обязательно нужно с ними поговорить?
Майев усмехнулась:
—*Неужели я им надоела?
—*В этом нет ничего смешного.
Сестра Джерода снова стала серьезной:
—*Вы правы. В обеспокоенности Высокорожденных нет ничего смешного.
—*Без этих вопросов никак не обойтись?
—*Я ничего не делаю просто так. И не переживайте, я не собираюсь их расстраивать настолько, чтобы они захотели пойти в Дарнас. Я слышала о Вар’дине. С ним могут возникнуть проблемы.
—*С ним все будет хорошо, если виновные будут найдены.
Она нахмурилась, но ответила:
—*Надеюсь, что вы правы.
—*Майев, будь осторожна.
—*Непременно.
Слегка кивнув, сестра Джерода пошла дальше. Малфурион пару секунд смотрел ей вслед, но она не оглянулась.
Он помотал головой.*—*Долг прежде всего, даже если придется рисковать жизнью.
Внезапно Малфуриона охватило огромное чувство вины. Ведь по большей части именно из-за него она стала настолько одержима своими заданиями. Она охраняла его брата на протяжении 10 тысяч лет, потому что Малфурион сжалился над Иллиданом. Верховный друид чувствовал огромную ответственность за Майев; он не хотел, чтобы она снова страдала.
А если она своими вопросами слишком разозлит Высокорожденных, то очень вероятно, что она сильно пострадает.
Оставшись снова один, Малфурион в полной мере наслаждался спокойствием леса. Он все больше и больше хотел просто сесть где-нибудь и помедитировать… или даже на какое-то время погрузиться в Изумрудный Сон.
Но сейчас было не до этого. После Катаклизма появилось много дел, требующих внимания друидов и Малфурион должен был их правильно распределять. Но самым важным было то, что Тиранда сейчас возглавляла ночных эльфов и их союзников в битве против Орды. Если ей понадобится его помощь, то Малфурион был готов пожертвовать даже своей жизнью ради нее.
Его поприветствовал местные деревья. Они были благодарны за его появление по большей части из-за Высокорожденных, которые поселились неподалеку. Из-за заклинателей лес стал настороженным; деревья особенно могли чувствовать, насколько опасна их магия.
Верховный друид постарался успокоить деревья. Однако все, что он мог им сказать — это то, что Высокорожденные не будут использовать вокруг них опасные заклинания. Ведь Малфурион обещал относиться к народу Мордента с пониманием, а это означало, что он позволил им иногда практиковать свою магию… но только в ограниченной мере и только на указанной территории недалеко от их лагеря, где друиды приняли все меры безопасности. Верховный маг контролировал большую часть своего народа, но, как было известно Малфуриону, за некоторыми, такими амбициозными как Вар’дин, нужно было присматривать дополнительно. Даже здесь Малфурион чувствовал отголоски какого-то заклинания тайной магии. Вскоре после убийств Верховный друид поговорил с Мордентом о том, чтобы Вар’дин использовал свою силу только в рамках дозволенного.
Малфурион продолжал идти и общаться с деревьями и остальной лесной флорой и фауной. Ему нужно было вернуться в храм, чтобы заняться более обыденными делами правителя. Выслушать просителей, одобрить требования… в общем то, чем ему, как обычному друиду, никогда не приходилось заниматься. И это заставляло его еще больше чувствовать свою вину за то, что Тиранда была вынуждена на протяжении 10 тысяч лет исполнять эти обязанности для своего народа, пока он был… далеко отсюда.
К нему кто-то приближался. Нахмурившись, он увидел двух мрачных Часовых.
—*Приветствую вас, Верховный друид Малфурион,*— произнес старший из них.
—*Что случилось?
—*Мы должны сообщить вам об еще одном убийстве.
Эта новость на какое-то время лишила Малфуриона дара речи. Он стоял и ждал, что они скажут, что ошиблись, но затем осознал, что именно такой новости он и ожидал:
—*Где?
—*Глубоко в лесу на север отсюда. Нам об этом сообщила Нева, которая затем отправилась на поиски Майев.
Майев.*Конечно же, она тоже должна быть проинформирована… но Верховный друид сейчас не готов был с ней разговаривать. Ведь он пообещал Высокорожденным, что эти ужасные преступления буду раскрыты. А еще одна смерть вызовет такую волну возмущения, с которой даже он не сможет справиться.
В конце концов, Нева сообщит Майев о случившемся. А мне нужно, как можно скорее, исследовать место преступления…*— Решив, что сестре Джерода все равно рано или поздно расскажут о новом убийстве, Малфурион жестом приказал Часовым идти вперед. Часовые развернулись. Сначала, из уважения к Верховному друиду, они шли очень медленно. И только когда Малфурион специально опередил их на пару шагов, они, наконец-то, поняли, что он тоже хочет идти быстрее.
Он плохо понял, куда они направляются, поэтому был рад, что его ведут те, кто знал точное местоположение места убийства. Малфурион предполагал, что либо Высокорожденного заманили в то место, либо, как уже однажды обнаружил Джерод, жертву туда перенесли уже после смерти.
Но его нетерпение возрастало с каждой минутой. Увидев еще один склон, на который нужно было подняться, он спросил:
—*Еще долго идти?
- - - Updated - - -
—*Верховный друид, согласно тому, что нам рассказали, нам осталось пройти один этот холм.
—*Хорошо.*— Он снова ускорил свой шаг и обогнал Часовых.
Внезапно деревья вокруг него предупреждающе закачались. Верховный друид взглянул на них и почувствовал их страх. Но боялись они не за себя… а скорее за него.
Он поднял руку, произнося заклинание. В тоже время Малфурион крикнул:
—*Назад! Здесь…
Он почувствовал, будто бы его объяло пламя, но огня он не видел. Сзади Малфурион услышал крик Часовых. Раздался ужасный треск и вдруг он почувствовал, будто бы он не только горел, а еще будто бы с него содрали кожу.
Каким-то образом, Малфуриону удалось шагнуть вперед. Боль усиливалась, но почему-то Верховный друид знал, что ему нужно продолжать двигаться вперед. Он чувствовал, что деревья ему тоже помогали.
Крики его сопровождающих утихли. Верховный друид сейчас ничем не мог им помочь. Сначала он должен сам освободиться. А затем он попытается полечить их, иначе они умрут.
Он сделал еще один шаг. Боль чуть-чуть уменьшилась.
И вдруг Малфурион услышал чей-то сердитый голос. Боль была настолько сильной, что даже если бы это был кто-то знакомый, Верховный друид его бы все равно не узнал. Он знал только одно — говоривший был очень близко.
Затем голос стал еще ближе… и еще.
—*Почему ты все еще жив?
Что-то ударило Малфуриона по голове.
*Глава 22. Ритуал
Генн смотрел, как его люди продолжают готовиться к отправлению. Ему было нелегко принять это решение. Однако у них больше не было причин оставаться в Дарнасе, а позор от отказа принятия воргенов в Альянс со временем лишь усиливался, по крайней мере, лично у Генна.
Исчезновение Вариана после охоты стало большим ударом для короля Гилнеаса. И хотя во время охоты между ними возникло некое подобие симпатии, но дальнейшее поведение другого монарха уничтожило последнюю надежду Генна на то, что воргенов могут принять в Альянс. После этого у него уже не осталось другого выбора.
Эдрика нигде не могли найти, но в остальном оставшиеся его помощники держали ситуацию под контролем. Ещё день или два и здесь не будет и следа от их лагеря.
Вдруг волосы на затылке Генна встали дыбом. Кто-то стоял позади него.
Как и многие другие воргены, Генн чаще всего оставался в своем волчьем обличье. Так он чувствовал себя сильнее и моложе. А когда король принимал облик человека, то ощущал все бремя своего возраста.
Но сейчас Генн был в форме воргена, поэтому тому, кто стоял за ним, не удалось к нему подкрасться. Быстро и грациозно он развернулся, оскалив зубы и выставив когти.
Но вместо сражения Генн остановился в полной растерянности.
—*Вариан Ринн?
Вариан не осуждал своего коллегу за такую реакцию. Ведь король Штормграда сам чувствовал себя круглым дураком, или, по крайней мере, тем, кто точно не дружит со своей головой.
С одной стороны, охота прошла так, как и планировал Малфурион, а с другой стороны, она показала Вариану полную противоречивость многих его убеждений и предрассудков. Застигнутый врасплох Вариан поступил так, как посчитал нужным в тот момент: несмотря на уважение воргена к нему… уважение, которое, по его мнению, он не заслужил… он развернулся и бросился бежать глубоко в лес — куда глядят глаза.
После отъезда Андуина, Вариан не хотел возвращаться в Дарнас. Его временное жилище хоть и было построено в стиле ночных эльфов, но все равно оставалось частью города, частью его жизни в роли короля, а не простого человека. Благодаря атмосфере леса, которая была насыщена жизнью и свободой, он смог немного передохнуть, однако полностью расслабиться у него не получилось. Потому что тишина и спокойствие вокруг позволила Вариану лучше сосредоточиться на всех своих ошибочных суждениях и предрассудках.
Он потерял счет времени и даже не заметил, как наступила ночь, а затем новый день. Днем Вариан наконец-то осознал, что он не может просто взять и все бросить. Ради любви к сыну, ради своего народа и ради надежды на искупление он принял решение. В этом ему помогло осознание того, что существовали и другие, кто упорно боролся со своей темной стороной, возможно, даже такими способами, о которых он никогда и не слышал.
Воргены.
Поэтому вернувшись в свое жилище, чтобы успокоить своих людей… и узнав, что Малфурион уже сообщил им о том, что их правителю немного "нездоровится"… он пошел искать Генна Седогрива.
—*Ты ушел,*— с осуждением произнес правитель Гилнеаса.*— Мы выказали тебе уважение, а ты просто ушел. Я спрашивал о тебе, но Верховный друид сказал не волноваться и что тебе нужно время собраться с мыслями.
Мудрость ночного эльфа продолжала удивлять Вариана:
—*Он был прав. Мне нужно было о многом подумать… и когда я все обдумал, то понял, что я должен снова найти тебя и твой народ.
—*Тебе что-то от нас нужно? Что именно? Ведь у нас ничего нет. Ни земли, ни золота. А у тебя есть все. Все.
—*Не все. Мне нужна твоя помощь, Генн.
Правитель Гилнеаса его не понял. Это и не удивительно, учитывая их предыдущие встречи.
—*И как я могу*тебе*помочь?*— пробормотал ворген.
—*Я наслышан о проклятии воргенов и о… той ярости, которая его сопровождает… но ты научился ее*контролировать.
—*А!*— Генн понял, о чем идет речь и с сочувствием кивнул.*— Меня всегда интересовало, как можно пережить то, что пережил ты и не измениться внутренне…
—*Это невозможно,*— Вариану было неприятно даже говорить об этом.*— Расскажи мне, как тебе удалось обуздать свою ярость.
—*Это не так просто, как кажется, мой друг. Ты должен быть готов заглянуть глубоко в себя, найти самообладание…
—*Если понадобится, я даже готов сразиться с сотней орков голыми руками….
Ворген грустно улыбнулся:
—*Поверь мне, это значительно проще. Мы потеряли нескольких прежде, чем научились правильно проводить ритуал с помощью ночной эльфийки Белрисы Звездный Ветер. Их полностью поглотило проклятье, они превратились в бессердечных и бездушных животных,*— на Генна нахлынули воспоминания.*— Мы вынуждены были их усыпить. Ритуал все еще опасен. Нельзя исключать тот факт, что переживают его не все.
Вариана это не испугало:
—*Генн, лучше умереть, но попробовать, чем жить так, как живу я. Я потерял жену, а теперь еще и сына. Возможно, Андуин ушел навсегда и все из-за меня…
—*Я тоже потерял сына,*— пробормотал король Гилнеаса.*— Лиам был убит, пытаясь спасти меня от отравленной стрелы королевы Отрекшихся, а также королевы банши, Сильваны, во время битвы за Гилнеас.
Генн покачал головой:
—*Но я ни в коем случае не хочу преуменьшать то, что произошло между тобой и твоим мальчиком. Ведь нет ничего ужаснее, чем смерть или разлука. Я понимаю, что ты чувствуешь, Вариан…
Лидер воргенов оглянулся на своих людей, некоторые из которых остановились, узнав пришедшего к ним. Нахмурившись, он сказал:
—*Мы можем с тобой начать ритуал, но как ты его пройдешь — во многом зависит только от тебя. Победить себя… твоего самого худшего врага… найти спокойствие и самообладание, а также самое последнее, но никак не самое легкое, обуздать свой гнев. Три битвы, не одна.
- - - Updated - - -
—*Три или сотня, я готов ко всему. Давай начинать, Генн.
Ворген кивнул:
—*Надеюсь, твои возможности соответствуют твоей решимости.
Генн не повел его через других жителей Гилнеаса, а обошел их с юга, а затем они пошли на восток. Однако несколько воргенов все равно бросили свои дела и начали за ними следовать.
—*Почему они за нами идут?
—*За ритуалом должны наблюдать несколько человек.
Повелитель Штормграда нахмурился:
—*А как они узнали, что мы собираемся сделать. Ты ведь не подавал им никакого сигнала.
Волчья морда Генна немного повеселела:
—*Видимого не подавал.
Несколько воргенов, среди которых были и мужчины и женщины, догнали их и стали идти позади. Они шли в полнейшей тишине, словно на похоронах. Вариан инстинктивно переместил руку поближе к своему ножу.
Генн вывел его к небольшой полянке, окруженной деревьями, ветки которых напоминали Вариану длинные пальцы. Правитель Гилнеаса направился к центру поляны.
—*Мы сделали ее, когда сюда приехали,*— объяснил Генн.
Сама поляна выглядела обычной, кроме трех небольших колодцев на противоположной стороне от них. Вариан понял, что колодцы здесь были не случайно, и каким-то образом они будут участвовать в происходящем.
Его догадка подтвердилась мгновением спустя, когда из леса позади этих колодцев внезапно вышли три друида.
Сначала Вариан ожидал, что появится и Малфурион, но кроме этих троих больше никто не показался. Два мужчины и женщина направились к колодцам и воргенам. Он увидел, что все они были ночными эльфами, но конкретно никого из них не узнал. У них были серьезные выражения лиц и на воргенов они смотрели так, как будто что-то искали.
—*Ради кого мы собрались?*— спросил у Генна средний друид, синие волосы которого были заплетены в две длинные косы, доходившие до пояса, и одну меньшую, торчащую из его затылка.
Правитель Гилнеаса показал на своего коллегу:
—*Ради него, Лирий Быстрый Ветер. Я представляю вам Вариана Ринна.
Друиды были очень удивлены. Лирий пробормотал:
—*Но он же не ворген.
—*Тем не менее, он страдает также, как и мы до того, как научились себя контролировать,*— объяснил Генн.*— Его внутренняя ярость такая же сильная, как и наша, а возможно, даже сильнее.
—*Пожалуйста, выйдите вперед,*— попросила женщина-друид.
Вариан выполнил ее просьбу. Каждый друид положил свою руку на плечи короля, а затем закрыли глаза. Несколько секунд они таким образом изучали короля Штормграда, а затем открыли глаза и убрали свои руки.
Лирий посмотрел на своих товарищей, которые кивнули королям.
—*Теперь мы все понимаем,*— сказал он Вариану.*— Добро пожаловать, Вариан Ринн. Вы оказали нам большую честь и, как хранители этих колодцев, мы сделаем для вас все, что сможем… хотя по моему мнению самым лучшим вашим помощником будет Генн Седогрив.
—*Я был бы очень этому рад,*— ответил Вариан.
—*Буду рад помочь,*— добавил Генн.
Второй мужчина-друид, у которого короткая бородка и волосы были зеленого цвета, протянул руку ладонью кверху. На ней Вариан увидел один длинный конусообразный серебристый лист.
—*Возьми его и съешь. Это лунный лист, символизирует связь природы с Матерью Луны. Он поможет тебе морально подготовиться к ритуалу.
Вариан взял его без всяких дополнительных вопросов. Он думал, что лист будет жестким и горьким, но вместо этого он оказался мягким и приятным на вкус. Как только Вариан его разжевал, то легко проглотил.
—*А сейчас ты должен выпить из каждого колодца.
Вместе с Генном Вариан последовал за друидами к первому из трех колодцев. Здесь второй мужчина снова заговорил:
—*Я — Талран Дитя Леса, а это — Источник Спокойствия,*— произнес друид, давая Вариану в руки небольшую чашу, наполненную чем-то похожим на воду.*— То, что вы сейчас выпьете, поможет вам возродить душевное спокойствие и радость, которые вы так рано потеряли в своей жизни.
Вариан взял чашу и выпил ее содержимое. Когда он отдавал чашу, друид кивнул головой.
Лирий показал на второй колодец. Генн немного удивился:
—*Он должен выпить сразу со всех трех колодцев?
—*Да. Мы считаем, что так будет лучше всего.
Возле второго колодца Вариана ждала женщина-друид с распущенными зелеными волосами:
—*Я — Вассандра Коготь Бури, а это — Источник Равновесия. То, что вы сейчас выпьете, удержит ваш разум и тело вместе, таким образом, вы сможете в предстоящей борьбе использовать и то, и другое.
Содержимое второй чаши ничем не отличалось от первой. Для Вариана в обоих случаях оно было похоже на обычную воду. Как только он отдал чашу, лидер друидов показал на третий и последний колодец.
—*Я — Лирий Быстрый Ветер,*— сказал ночной эльф.*— А это — Источник Ярости.
Друид дал Вариану в руки последнюю чашу:
—*То, что вы сейчас выпьете, усилит действие первых двух чаш. А также придаст необходимых сил и, надеюсь, повысит ваши шансы на успешное окончание этого ритуала.
Лирий больше ничего не объяснял. Король Штормграда осушил чашу и стал ждать, что будет дальше.
Лидер друидов обратился к лидеру воргенов:
—*Генн Седогрив, вы знаете, что нужно делать дальше.
—*Да, знаю. Иди за мной, Вариан.
Как только они отошли от друидов, Вариан почувствовал, как все его чувства начали обостряться. Это позволило ему заметить некоторые странные детали относительно поляны, которых раньше он не замечал. У многих деревьев были исцарапаны стволы, будто бы их многократно царапали какие-то бешеные звери. Также здесь были места, где виднелась рыхлая земля, хотя такой она стала совсем недавно, так как еще не успела зарасти травой. Также он почувствовал запах засохшей крови.
—*Еще в Гилнеасе мои люди стали первыми воргенами, которые смогли пройти этот ритуал, но некоторым требовалось больше усилий, чтобы преодолеть самих себя, чем другим,*— объяснил Генн.*— Мы поняли, что иногда пройти ритуал очень трудно. Когда мы приехали в Дарнас, мы нашли это место и стали его использовать для ритуала.
Лидер воргенов махнул остальным. Они разошлись по краям поляны, формируя круг. Вариан прикинул, сколько шагов потребуется хотя бы одному из них, чтобы подойти к нему. За это время он успеет только достать свой нож.
—*Мы сядем здесь.*— Генн медленно сел на землю, скрестив ноги, а затем стал ждать, пока Вариан не сделал то же самое.
—*И что теперь? Мне нужно закрыть глаза? Так просто?
Генн пригнул уши:
—*Если ты все еще хочешь попробовать, тогда все просто. А если ты уже сдался… то все вовсе не так просто, как ты думаешь.
Сильно нахмурившись, Вариан закрыл глаза. Сразу же его чувства обострились в несколько раз. Он слышал как свое собственное дыхание, так и дыхание Генна. Дыхание воргена имело мускусный запах. Слабенький ветер слегка обдувал кожу Вариана и взъерошивал его волосы.
—*У тебя очень обостренные чувства. Ты мог бы быть воргеном,*— он услышал немного удивленный голос Генна.
Затем король Гилнеаса продолжил говорить более нейтральным тоном:
- - - Updated - - -
—*Сосредоточься. Вода из трех колодцев тебе будет помогать, но только ты сам сможешь понять, откуда нужно начать. Для этого ты должен заглянуть в свои воспоминания.
—*Зачем?
Когда Генн ответил, показалось, будто бы он находился где-то далеко:
—*Для того чтобы вспомнить важные события в твоей жизни… и те поступки, которые ты из-за них совершил, плохие и хорошие. Начни с самых давних, которые только сможешь вспомнит. И не просто вспомни их, а переживи заново. Однако не забывай, почему ты так поступал и что это для тебя означало.
Не открывая глаз, Вариан беспокойно заерзал:
—*Бессмысленно вспоминать прошлое и делать так, как…
—*Тогда бессмысленно продолжать,*— снова ответил Генн, казалось, что он стал ещё дальше, чем был в предыдущий раз. Его голос превратился в шёпот и казалось будто бы его слова доносил ветер.
Вариан пробурчал:
—*Хорошо. Я сделаю это.
Стиснув зубы, бывший гладиатор сосредоточился на своем прошлом, пытаясь вспомнить то, что так долго не вспоминал. Он подумал о том времени, когда был маленьким мальчиком, а его отец — королем.
Внезапно он снова стал тем самым маленьким мальчиком. Ему было хорошо и спокойно. Он поймал себя на мысли, что хочет всегда так себя чувствовать.
Затем появился его отец. Вариан держал Ллейна за руку, когда король помогал ему учиться ездить на лошади… а точнее, на пони. Однако через несколько секунд езда сменилась на сцену, где Ллейн наблюдает за одним из первых боевых уроков Вариана. Теперь Вариан увидел, что он управлялся с мечом не намного лучше его собственного сына. Однако поддержка Ллейна помогала Вариану лучше учиться у своих преподавателей.
Спокойствие тех дней смягчило сердце Вариана. Все еще будучи мальчиком, он посмотрел на своего отца.
Как вдруг произошло нападение убийцы.
Ллейн упал замертво. Его убийца, женщина полуорчиха по имени Гарона, смотрела, словно зловещий гигант на Вариана, которому сейчас было около тринадцати лет.
Крича и плача, юный Вариан бросился к убийце. Хотя на самом деле все было не так — он вошел в комнату, когда полуорчиха уже убила его отца, но теперь все перемешалось.
Однако Гарона исчезла, а лицо Ллейна, искаженное смертью, запомнилось Вариану на всю жизнь. Подросток хотел заплакать, но из его напряженного рта не вырвалось ни звука.
Затем это трагическое воспоминание сменилось другим, не менее печальным. После смерти Ллейна столица стала уязвимой. Орки, которые уже вторглись в королевство четыре года назад, захватили великий город. Столица пала, были убиты сотни жителей.
Все хорошее, что было у него в детстве, в один миг исчезло. Больше не было мира, не было спокойствия.
Но в отличие от прошлого, сейчас Вариан понимал, что хорошие воспоминания всегда оставались у него внутри. И хотя жестокая реальность рано лишила его детства, она не смогла стереть воспоминания о том, как он жил до начала этого кошмара… пока Вариан сам не захотел все забыть.
Он всегда так делал.
Но не сейчас. Несмотря на то, что произошло с его отцом и Штормградом, Вариан наконец-то смирился со всем случившемся ранее. Отец никогда не переставал его любить и доказывал это снова и снова. Вариан всегда это знал, но не хотел верить.
А теперь, осознав все, он почувствовал внутри себя умиротворение. Несмотря на все те испытания, которые ему довелось пережить после убийства отца и падения Штормграда, у Вариана всегда оставалось его детство. Прошлое нельзя изменить, каким бы оно не было — хорошим или плохим.
Спокойствие…
Его глаза были по-прежнему закрыты. Раздавшийся голос очень удивил Вариана, так как он был одновременно похож и на его детский голос, и на голос его отца.
Но хотя Вариан и смирился со случившемся, он больше не хотел видеть те события. Он пытался вспомнить что-то в противовес тому, что случилось с его отцом и королевством… и естественно он вспомнил Тиффин.
Вариан повзрослел, однако неуверенный в себе юноша остался наедине с проблемами, которые переживал он сам и окружающий его мир. Он научился многое скрывать от близких ему людей, таких как принц Артас из Лордерона и его отец король Теренас… который в некотором смысле стал вторым отцом Вариана. Но в целом, для всех остальных, молодой правитель Штормграда был дипломатичным, умным, оптимистичным и мудрым не по годам правителем. Однако отголоски прошлого не всегда удавалось спрятать и в основном слуги становились свидетелями его редких приступов отчаяния.
Но Тиффин все изменила. Он снова увидел, как они впервые встретились. Спокойная, красивая и светлая она очень отличалась от его буйной, темной личности. Вариан влюбился в нее с первого взгляда, хотя когда она с ним заговорила, то он ответил ей так высокомерно, что любой другой человек больше не захотел бы с ним общаться.
Но Тиффин была не такая. Они снова вместе танцевали, смеялись и с каждым мгновением их общения она делала Вариана лучше. В каком-то роде, даже больше, чем его отец, Тиффин помогла Вариану стать тем королем, которого полюбил его народ.
А потом…
Вариан не хотел это вспоминать, но не смог отогнать эти воспоминания.
Потом… этот же народ ее и убил.
Она лежала мертвая у его ног — убита во время бунта. Невинная жертва тех обстоятельств, когда все сошли с ума. Вспоминая это, Вариан чуть было не вернулся в свое прежнее состояние… однако это стало бы явным неуважением памяти о его любимой. Тиффин сделала из него лучшего человека и достойного лидера. Вариан наконец-то понял, что своими последующими действиями он постоянно оскорблял память о ней. Ведь Тиффин никогда бы не поступила так, как поступал он. Она всегда прощала, всегда старалась поступать хорошо, во благо тех, кого любила.
