Шок прошел. Казалось, что и слез больше никогда не будет. Только болели глаза. Тира не выходила из палатки. Скудно ела. Иногда пила. Видеть никого не желала, кроме Крылатого.
Он сидел рядом с ней. Сперва просто сидел, потерянно разглядывая ее, а потом неожиданно сгреб в охапку и прижал к груди. Тира судорожно вздохнула, а выдохнула уже новыми слезами. Подрагивающие плечи, одно тело, прижимающееся к другому, всхлипы и ни одного слова. Рука эльфа накрыла голову чернокнижницы, будто этим незамысловатым жестом он желал оградить ее от всего, что могло ей навредить. Его губы прижались к горячему виску девушки. Крылатый осторожно баюкал измученную душевными терзаниями Тиру, не выпуская из рук, словно ребенка. Эльфийка постепенно успокаивалась, повинуясь этому желанию мужчины. Теперь она просто крепко обнимала эльфа с волосами цвета меди, уложив голову тому на плечо.
- Ты скоро иссохнешь, Тира… - не отпуская ее, тихо проговорил Крылатый. – Глупая, так ты только еще сильнее мучаешь себя. Прошу, возьми себя в руки.
- Уху, - только и отозвалась колдунья, невидящим взглядом вперившись в стенку. Она теперь сама раскачивалась вперед-назад вместе с син’дореем.
- Все будет в порядке. Я обещал Ему защищать тебя. И сдержу это обещание. Но ты должна мне помочь, - эльф отстранился от девушки, заглядывая той в лицо. Улыбнулся и стер с ее щеки слезу.
Тира также выдавила из себя улыбку, накрыв запястье руки эльфа своей кистью. Казалось, что он хотел сказать что-то еще. Что-то важное. Почувствовав это, эльфийка вопросительно изогнула бровь.
– У меня никогда не получалось не смотреть на тебя, - вдруг проговорил Крылатый чуть глухим голосом, опустив взгляд, который снова тут же поднял. Было заметно, что слова даются ему с трудом. – Но и смотреть было всегда… Ты… Слишком похожа…
В следующее мгновение Тира почувствовала его губы на своих. Легкий запах крови, трав и чего-то еще…
- О… Я помешал? – со стороны входа послышался знакомый голос, приглушенный маской, натянутой на лицо. Очередная негромкая усмешка Сокола умудрилась сотрясти и без того напряженное пространство.
- Нет, все в порядке, - Крылатый быстро поднялся, нехотя отпустив руку Тиры.
Девушка никак не отреагировала на вторгшегося ассасина, только отвернулась к раскрытой книге.
- Вы оба нужны, - неожиданно сухим голосом проговорил Сокол. – Тира, особенно ты.
Колдунья и мечник удивленно переглянулись между собой. Крылатый помог Тире встать, после чего они поторопились вслед за Соколом.
- Помимо этого, у нас парочка пленных магистров из Сильвермуна, - бросил через плечо Сокол.
Вокруг царила какая-то суета. Кто-то куда-то несся, кто-то что-то тащил. Какие-то носилки, реагенты… Один из аколитов, кланяясь Соколу и Крылатому, схватил Тиру за руку и, вопя что-то нечленораздельное, поволок в самую толпу. Крылатый сорвался за ними, дернув нерадивого ученика за шкирку.
- Не смей к ней прикасаться, - прорычал он и, аккуратно взяв колдунью под руку, сам повел дальше.
Эльфы поспешно расступались, ловя ничего не понимающий взгляд чернокнижницы. Вскоре паре открылось то, вокруг чего вертелся весь этот ненормальный хоровод. Мгновенно Тира почувствовала слабость в ногах и, если бы рядом не было мечника, то она непременно бы упала.
- Расступились все! Дайте места! – заорал син’дорей, уже несущий Тиру к центру создавшегося амфитеатра.
Ведьма, выпутавшись из хватки своего «телохранителя», сорвалась вперед. Рухнула на колени. В эти секунды она забыла, как дышать. Только хрипы срывались с ее губ. Она протянула руки к земле и издала истошный вопль. Резкий вдох прорезал ее легкие, возможно, от этого на глазах вновь проступили слезы. Девушка судорожно хватала ртом воздух, не в силах отвернуться.
Тело ее Учителя. Ее Мастера. Истерзанное, обгоревшее. Еще тлеющее. Отвратительный запах горелой плоти заполонил все пространство, но даже это не остановило колдунью. Продолжая истерично всхлипывать, ведьма принялась срывать остатки ткани, что некогда была робой. Крылатый пытался оттащить ее, но Даркшадоу извивалась, словно морская змея.
- Вон! Все вон! Прочь отсюда! Оставьте меня с ним! Не подходите! – кричала кровавая, отталкивая всякого, кто осмеливался подойти к ней и телу. Крылатому ничего не оставалось, кроме как обеспечить ее словам физическое воплощение.
- Что ты собралась делать? – эльф с тенью страха следил за действиями девушки, которая, схватив какую-то палку, принялась выкорчевывать на земле какой-то узор. – Тира, Солнца ради, что ты задумала?!
- Не для того он учил меня шесть лет, чтобы я так просто отпустила его… - ведьма долго посмотрела в глаза Крылатого. А ведь она даже не знала его имени… - Приведи мне одного из пленных.
Мечник кивнул и поторопился исполнить ее просьбу. Всего через каких-то пару минут в ногах Тиры валялся мужчина в красивой багровой робе, сотканной из шерсти. На его голову, как и некогда на нее, был надет мешок. Эльф силился избавиться от пут, сыпал словесными проклятиями и бранью, угрожал.
- Сними с него мешок. Я хочу видеть его лицо.
Перемена в голосе Тиры не ускользнула от внимания Крылатого, но он лишь одарил чернокнижницу нехорошей улыбкой и сорвал мешок с головы пленного мага. В воздухе повисла гнетущая, наэлектризованная тишина. Никто не осмеливался произнести и звука, потому что молчала Тира.
- Какая встреча… - эти слова Тира выдавила из себя с большим трудом, Грудь эльфийки быстро вздымалась и опадала, а пальцы, сжимавшие корягу, побелели от напряжения.
Ответом была тишина. Магистр Эйфестер Беркан застыл с раскрытым от удивления ртом, прикованный взглядом к Тире, очень походившей на мрачную Королеву, заправляющую балом Тьмы. И сейчас эта Королева одним только взглядом раскорчевывала плоть мужчины, добираясь до души, чтобы после торжествующе испить ее. В гротескном преломлении сплелись на лице магистра ужас и осознание иронии судьбы. Он не мог пошевелиться, словно скованный цепями этих чувств. Колдунья опустилась на колени, оказавшись с син’дореем на одном уровне. Ритмы ее сердца замедлились, заполняя голову отзвуками гулких ударов.
- Тира…
Едва ли даже самый гениальный поэт или писатель сумел бы подобрать слова, чтобы описать эмоции, обуревавшие чернокнижницу в тот момент.
- Тш-ш-ш, - девушка приложила большой палец к губам Эйфестера и приблизилась к его лицу. – Молчи. - Тира заглянула в его бездонные зеленые глаза и прочла в них лишь животный страх поражения. Она мотнула головой.
- Тира... - снова выдохнул маг, от его лица отлила кровь. - Прости меня...
- Ничего не говори и просто слушай, - эльфийка отвернулась, но через мгновение заставила себя вновь утонуть в его взгляде. - Я любила тебя. И ради этого я сумела стать сильной. Сумела воспитать в себе дух, чтобы не совершать ошибок, Эйфес. Чтобы не быть наказанной, - заикаясь, кровавая глотнула воздуха и прижала мужчину к себе. Даже шепот давался ей с трудом. - Но я не могу найти в себе силы, чтобы простить тебя.
Невидимая петля затянулась на шее магистра, прекращая доступ кислорода. Брюнетка замерла, едва дыша. Она смотрела, как умирал тот, кто первым приоткрыл ей дверь другого мира, смотрела, поддерживая заклинание. Она не прочла в его взгляде ничего прежнего. Ничего из того, что она любила тогда. И до сих пор... С каждым мгновением в ее грудь с новой силой вонзалось доселе неведомое чувство. Жуткий коктейль из справедливости, боли, злобы и тепла. Когда последний огонек жизни покинул затуманившийся взор магистра, она, едва держась на ногах, отвернулась и отошла на несколько шагов.
- Энергия в его теле задержится еще на несколько дней, - ни к кому не обращаясь, проговорила Тира, - она понадобится Мастеру для реабилитации, - Даркшадоу, потрясенная только что содеянным, погрузилась в молчание.
Крылатый осторожно потрепал ее по плечу, вырывая из оцепенения. Эльфийка просто кивнула ему и, прочистив горло, окрепшим голосом распорядилась:
- Второго допросить, а после прикончить! Части можете отослать обратно в Сильвермун!
Кто бы мог подумать, что все обернется именно так? Она стояла над двумя телами, собираясь вернуть к жизни того, который затмил для нее и Солнце, и Луну, выгнал прочь из ее души всяческие сомнения, научил управлять своей силой и извлекать из нее пользу для себя прежде всего.
Общение с Пустотой никогда не было приятным. Ее порождения стремились поглотить любой объект, посмевший вторгнуться в место, где даже Вечность не имеет власти. Искаженный мир изломанных линий, черных дыр, хаоса и неприкаянных душ. Теперь и душа Тиры – совершенно инородное явление в здешних местах – блуждала по враждебному «ничему» в поисках той самой единственной души. Это было совсем не так, как в предыдущие разы. Впервые ее выбросило в пространство, где ее силы не действовали. Сколько длился этот поход? Как она отличала одну тень от другой? Что она чувствовала? Все будто атрофировалось. Она то ли падала, то ли, напротив, взмывала вверх. Потолок стал полом, лево сместилось вправо, даль поменялась местами с сокрытым позади, а колдунья все продолжала поиск. Что-то холодное коснулось ее руки. Девушка вскрикнула от неожиданности, но ее голос потонул в бурлении окружающей среды. Или его вовсе не было? Она обернулась. Тень, что стояла позади нее, казалась менее враждебной по сравнению с другими. Она звала за собой и чернокнижница, повинуясь какому-то смутному чувству внутри, пошла. Медленно они ступали по Пустоте, а тень вела рассказ об этом мире. Почему девушка понимала своего проводника? Почему она тут же забывала услышанное, но не теряла нити рассуждений бесформенного создания? Тень остановилась и велела син’дорейке смотреть себе под ноги. Глянув вниз, эльфийка охнула от захватившего ее сознание зрелища. Это было похоже на бездонный водоворот, только вместо воды в нем плескались души. Разных цветов, форм и энергетик. Откуда они туда поступали было неизвестно, но Тира вмиг заметила нужную.
- Что ты отдашь взамен? – безмолвно поинтересовался проводник.
- Все что угодно, - Даркшадоу продолжала следить за передвижением души Мастера.
- Ты знаешь, кому она принадлежала? Знаешь, что она творила, пока была в теле?
- Знаю. Она нужна мне еще больше, чем своя собственная. Как мне ее получить?
- Забирай. Ты узнаешь, что потеряла, но не сегодня.
Чернокнижница просто вытянула руку вперед, призывая душу своего Учителя. Откуда ей было знать, что делать? И тем не менее, банальный жест сработал лучше любого заклинания. Душа вырвалась из вечного потока и направилась к колдунье.
- До встречи, - эхом в голове отозвался проводник и растворился.
В тот миг, когда Тира коснулась души мастера, все вокруг закрутилось в бешеном калейдоскопе, пока пространство буквально не выплюнуло их в очередную неизвестность.
- Солнце… Ты пришла в себя…
Этот голос ведьма узнала бы из тысячи. Она заставила себя открыть глаза. Потолок кружился в разные стороны, отчего Тира недовольно застонала, закрывая лицо рукой, но ей помешали. Видок у Крылатого был тот еще… Складывалось ощущение, что тот не спал трое суток кряду.
- В чем дело? – колдунья потянулась, чтобы принять сидячее положение. Мужчина помог ей. Помещение казалось девушке слишком светлым. Внутри все ломило так, будто по ней несколько раз проскакал гномский паровой танк. Через мгновение все вопросы отпали. В углу комнатки сидел мужчина. Роба с отличительной филигранью не оставляла сомнений. Капюшон наполовину скрывал лицо эльфа, но эта манера улыбаться…
Мастер, опираясь о свой посох, поднялся и тяжелой походкой прошел к лежанке Тиры.
– Не идеально, но на твердую четверку ты справилась. Скоро и внешность примет некоторые мои черты. Крылатый поведал мне об этом магистре. Думаю, ты не очень хочешь сейчас лицезреть его вместо меня, верно?
Обыденный тон эльфа странно разозлил эльфийку. Однако сознание ее сейчас больше напоминало древний часовой механизм, который не смазывали маслом вот уже пару столетий. Когда она только решила разинуть пасть, чтобы как следует возмутиться, обвинить его в бессонных ночах, пролитых слезах и огромном количестве истраченных нервов, Крылатый уже успел уложить ее обратно и заставить выпить какой-то отравы. На вкус, по крайней мере, точно отравы.
- Сколько дней я провалялась без сознания?
- Около четырех, - просто отозвался Мастер, чуть поджав губы. – Но это ерунда. Выспалась.
- Вот уж радость… - съязвила брюнетка, снова вылезая из-под одеяла. – Где моя одежда? Я хочу выйти…
Мужчины переглянулись между собой и улыбнулись чему-то своему. Крылатый набросил на плечи Тиры свой плащ и ногой «по-джентльменски» распахнул дверь. Внутрь пахнуло сладким запахом подгнивающей древесины. Они снова были в одном из лесов Награнда. Колдунья осторожно ступила на поросшие травой камни и принялась расхаживать туда-сюда. Мимо пробежал какой-то служка, с порога возвестивший Мастеру:
- Господин, все готово. Как вы и просили.
Учитель вышел из дома и кивнул эльфу, отослав того обратно.
- Тира, оденься, пожалуйста. Ты мне будешь нужна через полчаса.
Больше не сказав ни слова, мужчина в сопровождении Крылатого двинулся к основной части разбитого лагеря.
В назначенный срок ведьма стояла у лобного места, дожидаясь задерживавшегося Мастера. На этот раз он был один. Положив руку на плечо колдуньи, он повел ту в чащу. Посох его отбивал по влажной земле мерный глухой ритм. Шли они молча. Шли, пока не вышли к обрыву, поросшему низкой травой. Впереди расстилался потрясающий вид на предзакатное светило Дренора, которое только собиралось на одну ночь утонуть в озерах и лесах этого чудного мира. Жаркий ветер обдувал лицо, заставляя девушку жмуриться.
- Я рад, что на твоем месте оказалась именно ты, Тира, - пространно начал Мастер, чей взгляд устремился вдаль. – Едва ли у меня будет еще такой ученик. Тот, кто бы понимал меня с полуслова.
- Но я ведь здесь. Я есть. Я полна сил и вдохновения, - Тира не понимала своего наставника. Ее счастливая улыбка затмевала любую мрачную мысль.
- Нет, - Мастер качнул головой, а после взглянул на ученицу. – Ты отправляешься домой, Тира. В Сильвермун.
- Но я..! – Тира даже запротестовать не успела, как эльф ее перебил.
- Нет. Не согласишься - я отправлю тебя туда силой. Я не хочу, чтобы в один прекрасный момент забрали и тебя. Ты должна жить своей жизнью, а не моей. То, что ты оказалась с нами, - ошибка, - он развернул ее к себе, держа за плечи. Нельзя было не внимать его проникновенному голосу. – Я не хочу тебя отпускать, но так надо. Слишком многое осталось там. А здесь у тебя нет ничего.
- Но Вы… - пролепетала Даркшадоу, чувствуя, что еще немного, и почва уйдет у нее из-под ног.
- Я всего лишь миг твоей жизни. Я дал тебе то, что ты должна сама в себе развить. Но ты не должна бояться. - Мужчина протянул Тире небольшой мешочек. – В нем все твои вещи. И несколько подарков.
- Но где Крылатый…
- Не заставляй. Ему и без того тяжело было смириться с тем, что он больше никогда тебя не увидит.
Тира послушно кивнула, изо всех сил стараясь не дать каплям горечи выскользнуть из глаз. Она вцепилась в ткань котомки так сильно, что аж костяшки пальцев побелели. Мастер прочел короткое заклинание, и позади него серебристым светом засиял заранее приготовленный портал. Точь-в-точь такой, какой принес ее в этот мир.
- Ступай домой. Я никогда не забуду того, что ты для меня сделала, - на мгновение его холодные губы коснулись лба колдуньи.
- До встречи, Мастер, - девушка попыталась выдавить улыбку, но ничего не вышло. Она сделала шаг в портал. Эхом до нее донеслось последнее "прощай".
Ветер успел смахнуть с ее щеки одну-единственную каплю и принести ее прямо на раскрытую ладонь, обтянутую кожаной перчаткой.
Колдунья мягко ступила на землю, усыпанную листьями. Она стояла посреди Леса Вечной Песни, ныне закованного в золотые доспехи. Эта аллегория заставила син’дорейку печально улыбнуться. Осень.
На другом конце мироздания, в тысячах миль от Азерота, на вершине холма в лучах предзакатного солнца стояла пара эльфов. Один – в робе с капюшоном. Второй – в кожаной защите. С волосами медного цвета. Именно он сейчас и разглядывал поблескивающий в янтарном свете заходящего солнца, едва заметный влажный след.
- Она совсем как своя мать… - тихо произнес мечник, сжимая руку в кулак. Он стоял по правое плечо от эльфа в робе.
- Да, Нил… Да… - эхом отозвался второй мужчина.
Когда последний отблеск светила скрылся за горной грядой, Квен’Тал Даркшадоу и Ниэллон Асвинг побрели обратно в лагерь.
Осень вступала в свои права повсеместно…
[свернуть]
Ответить с цитированием
