Сегодня мой первый день.
Меня пробуют. Ко мне присматриваются. Меня оценивают со всех сторон, начиная исследованием строения стопы, заканчивая проверкой того, правильно ли у меня срастется родничок. Меня вертят, взвешивают, отмеряют рулеткой. Слушают, как бьется мое сердце. Как работает мой внутренний механизм. Мне это не нравится. Кричу. Возмущенно. Я требую сатисфакции!
Сегодня мой первый день.
Она берет меня на руки. Успокаивает. Какая же она теплая. Я ее не вижу, потому что жмурюсь от яркого света, но заранее знаю, что она красивая. Она проводит пальцами вдоль моего вытянутого уха. Кажется, ей нравится, что оно такое длинное. Солнце мне свидетель, это же отвратительно и вовсе неэстетично. Они же обвиснут! Прижимает к себе. Курва, слишком сильно. Мне это не нравится. Кричу. Обиженно. Слышу смех. Сволочи.
Сегодня мой первый день.
Слишком много голосов. Они пытаются перекричать меня, но мои-то легкие совсем новенькие. Не пропитые. Не прокуренные. Не протраханные. Меня забирают от нее и начинают… Отмывать от крови, которая ко всему прочему еще и очень странно пахнет. Скоты! Предатели! Ненавижу! Мне это не просто не нравится! Я в бешенстве! Но они сильнее меня… Ничего, я еще им попорчу нервы.
Ведь сегодня мой первый день. В новой жизни.
Я очень смутно помню, как все начиналось. Наверное, это тоже была магия. Магия тел.
Я был там, наверху, и смотрел вниз. Рядом со мной стояла странная фигура. По очертаниям – женская. Ее тело было словно соткано из антиматерии. Подсвечивалось голубизной полуденного неба. Оно было окутано широкой лентой белого шелка, как-то совсем уж пошло прикрывая всякие места. Ни тогда, ни сейчас – в этот самый момент – я не знал ничего о «всяких местах». Хотя и делал некоторые допущения. Единственное, что меня завораживало – ее крылья. Черт, как же мне хотелось потягать ее за перышки…
Она держала меня в ладони. Просто сгусток энергии. Капля в бушующем океане Пустоты. Второй рукой указала вниз. На парочку, творившую абсолютнейшее непотребство в лесу. Под сенью алого клена. Ох, дядя, если ты и впрямь будешь моим папашей, то мне точно повезло. Как ты ее… У-у-ух! А за-… А зачем так-то?! Она ж кричит! Мам… Мам, я защитю… Нет, защищю… Тьфу, я уберегу тебя от этого ненасытного монстра. Только дотерпи. И дай ему доделать тебе меня. О, нет, чувак… Ей, что, правда это нравится?.. Срань святая, что за дерьмо тут творится…
Не сказать, что мое первое впечатление было позитивным. Да и негативным оно тоже не было. Скорее, то были те самые смешанные чувства, какие ты испытываешь при виде сделанной лично тобой скульптуры, падающей на твоего ненавистного преподавателя лепки, ломающей ему пару ребер и разбивающейся. Я почувствовал себя смертником. Мне устроили красивое прощание, снарядили самым необходимым. И отправили в последний путь…
Это я так думал, что в последний. Ага. Куда там…
Еще мгновение назад я был свободным. Я мог летать, куда мне вздумается. Я не чувствовал своего веса, потому что у меня его не было. Я не чувствовал времени и пространства, потому что здесь они приравнивались к нулю. Я был свободен, Саргерас меня раздери.
А что теперь? Здравствуй, новый дом! Как же тут темно. Ни зги не видно. А где я сам? Это вот это вот я? Вот эта вот закорючка? А это что еще за трубка?! Мне страшно. По ней что-то ползет. Оно ползет ко мне. Оно войдет в меня! Прямо в меня, суки! Нет! Не хочу! Не позволю!
Я чувствую спазмы. Нет, они не мои. Они ее. Она грохнулась на колени, Ее вывернуло. Так ей и надо. Не повадно будет жрать всякую гадость. Я вот, может, хочу сыру с плесенью из этого вашего Даларана! И попробовать вяленое мясо дракондора. В Сильвермуне ведь этого добра валом. И кефира хочу! И еще торт. Со взбитыми сливками. Нет, без клубники. С мандаринами! И плевать я хотел на ее аллергию.
Здесь ничего не менялось. И я уже успел пообвыкнуться. Было темно, тепло и уютно. Я развлекался тем, что иногда булькал в плазме. Когда мне не нравилось то, чем меня кормили, я демонстративно возвращал это обратно. Когда у меня появились ноги и руки, я тотчас решил опробовать их в деле. Пинался, лягался. Это расслабляло мою истерзанную нервную систему.
С каждым днем места становилось все меньше. Кормили меня куда лучше. Что-то там ворковали. Гладили. Не меня самого, конечно, но все равно приятно. Мне начала нравится такая жизнь. Только иногда напрягало положение вверх тормашками. И эта трубка лишала маневренности. Но со всем можно было смириться. Ведь это был мой мир. Я был королем. Мне это нравилось.
Тот день показался мне странным изначально. В моем мирке все стихло. Тягучая плазма застыла, лишь изредка завиваясь вокруг меня в темную спираль. Мне это напомнило существование в Пустоте. Даже цвета. Красный с наложенным поверх черным. Они просвечивали друг друга, как это обычно бывает при работе с акварелью. Стоило закрыть глаза, как мир приобретал фиолетовый отсвет. Иногда перед взором растрескивались линии какого-то светлого оттенка.
Мой микрокосм достиг апогея своего развития. И теперь впал в фазу стагнации. Моя цивилизация балансировала на грани. Я снова стоял над обрывом, но рядом не было ничего и никого. Ни Пустоты. Ни того, что провел бы меня сквозь нее. К свету.
И именно в тот момент я увидел свет.
Мои мир начал отторгать меня. Меня! Повелителя! Короля! Он стремительно катился в пропасть, увлекая меня за собой. Мгновение назад я был всем. Мгновение спустя я катился в ничто.
Сокращающиеся тиски больно сдавливали мою голову. Я не дышал, но задыхался. Пути назад уже не было. Я должен был рвать отсюда когти. Должен был выбраться до того, как мое царство само меня затопит. Задушит. Чертова трубка…
Вот и он. Просвет. Рывок. Еще один. Мне холодно и больно. Кажется, я умираю. Прощай, мой мир. Я не вернусь.
Сегодня мой первый день.
[свернуть]
